***

[А. Пепел]

товарищи сообщники, хочется к вам обратиться с парой вопросов.
они не связаны с фанфикшеном по SW, но связаны в общем с темой - можно было бы найти другое сообщество, которое освещает в общем канон, но как-то я уже привязался к этому, поэтому спрашиваю так сказать по месту обитания (надеюсь, никто не будет против, но если кого-то не устроит присутствие здесь такой темы - скажите).
так вот, собственно, вопросы. кто-нибудь из вас заплетает падаванскую косичку? ну не в целях косплея, разумеется, или еще чего-то в этом духе, а именно с целью показать себе - или другим - какой-то свой настрой, может быть, стремление к самосовершенствованию, я не знаю... ну и закономерный второй вопрос, вытекающий из первого - а что для вас этот знак, это заплетение значит? что вы этим отмечаете, демонстируете?
и было бы еще здорово узнать, есть ли у вас какие-нибудь личные способы заплетения косички, или как вы впервые ее заплетали, на какое время суток - ну в общем все, что связано с этой темой в вашей жизни.)
расскажите пожалуйста, если есть здесь такие люди с падаванским знаком отличия.
(ну и у кого имеется - не покажете ли фотографии, на которых видна коса? было бы крайне любопытно взглянуть, кто не слишком скромничает.))

Вопрос: а вы заплетаете падаванскую косичку, м??

1. нет, я не настолько фанат		19	(15.57%)
2. нет, я не настолько дурак		24	(19.67%)
3. накатывало как-то, но потом забыл про это дело		31	(25.41%)
4. да, регулярно, она для меня кое-то обозначает		9	(7.38%)
5. а что, неплохая идея...		39	(31.97%)
Всего:		122

---

***

[А. Пепел]

все помнят короткий момент в фильме, а конкретно - в шестой части, когда Дарт Вейдер является к Императору с "подконвойным" Люком? а ни у кого не возникало мыслей по поводу того, что происходило между отцом и сыном в лифте буквально те пару минут, пока они оставались в нем вдвоем? вот у меня возникали. о_о



Название: Будь моим
Пейринг: Дарт Вейдер/Люк Скайуокер
Рейтинг: PG
Размер: зарисовка
нет, ну к обуви в свою сторону готов - что-то такое спецефичное написалось, кажется.



- Сейчас ты увидишь Императора, своего нового повелителя.
- Я знаю.
Не «я знаю, что увижу повелителя», но «я знаю, что увижу». Он не смотрит на меня даже мельком, его твердый взгляд уперся в металл двери, но у меня в голове колотится, прокатываясь по телу вплоть до искусственных его частей: «Пойдем со мной, пойдем со мной, со мной, со мной…» Мне хочется прорычать в меру возможностей стянутых легких – молчать, мальчишка, ты ничего не понимаешь – но я знаю, что, стоит мне заговорить – и мой голос не оставит мне шансов, обычно сиплое и тяжелое дыхание уже переходит в задушенный хрип, а голос только скажет ему – говори, говори еще, Люк Скайуокер, потому что я уже на грани того, чтобы пойти с тобой.
Он даже не смотрит на меня – его мастерство совершенно.
Он шевелит затекшими в тяжелых наручниках кистями рук, вены перечерчивают их, и мне кажется, что датчики температур на груди зашкаливают, меня охватывает странное желание разрезать металлические браслеты одним точным движением светового меча, потому что они, вероятно, слишком туго охватывают его запястья, не дают течь молодой крови, моей крови – в его руках, и я не могу понять, что из этого тревожит меня больше.
Две такие Силы, как его и моя, так близко касающиеся друг друга – это именно то, что может расплавить даже воздух, и мне вдруг хочется знать, какова его Сила на ощупь, какого она цвета, какого она нрава… но я не могу этого уловить, ничего из этого, и еще одна причина, по которой меня притягивают его руки – они чувствуют. Наверняка Люк уже окунул их в потоки моей энергии, как в кровь, по локоть, и теперь перебирает отдельные нити, иначе и быть не может, потому что я чувствую, как он входит в мое сознание, и я ничего не в состоянии противопоставить этому.
Слишком давно он там, в моих мыслях, чтобы мы могли бороться.
В какой-то момент, когда он наконец решает бросить на меня уверенный взгляд, мы переходим на новый уровень – времени, ощущений – и я слишком долго выдыхаю так долго сдерживаемый воздух, гулким и облегченным хрипом, встречая его светлый и смелый взгляд своим – из-за темно-красного стекла.
- Пойдем со мной, отец, - черты его мужественного лица обрисовываются тусклым освещением лифта, глаза становятся прозрачными, словно он бросает все свои силы на то, чтобы захватить меня в последний момент – и ему это удается.
Возможно, мы продолжаем стоять бок о бок, не глядя друг на друга в тот момент, когда в наших мыслях я кладу ладонь ему на щеку, обвожу закаменевшую скулу и сжимаю искусственными пальцами его подбородок, приближая к себе его лицо – возможно, это только наши схлестнувшиеся Силы, но я все равно понимаю, как неуместно смотрится черная кожа перчаток на его, хотя и серьезном, но слишком молодом лице, так, что стоит либо изуродовать это лицо, либо отвести от него руку.
Но ни то, ни другое не представляется мне возможным.
Люк слабо поводит плечом, словно хочет прижать мою ладонь теснее к своей коже, и на мгновение его взгляд расфокусируется, светлые глаза закатываются, и в мое сознание врезается образ – мальчишка передо мной на коленях, смотрит открыто и уверенно снизу вверх – и перед глазами у меня все затапливается кроваво-красным цветом уже не из-за маски, а потому что в голову ударяет такая энергия, которую, не будь здесь Императора, я бы не стал держать внутри себя, а отдал бы ей на растерзание молодого джедая.
Впрочем, Учитель уже должен знать обо всем, что здесь происходит, по крайней мере о тесном взаимодействии Сил, потому что такая связь, которая образовалась у меня с Люком, не может пройти незамеченной.
Я опускаю ладони ему на плечи, с силой захватываю предплечья, и энергия сына мгновенно обвивает, охватывает меня, но его тело, как вылитое из металла, не подается навстречу ни на шаг, хотя мысленно он уже так близок ко мне, что системы жизнеобеспечения грозят разлететься на части. И меня окатывает странное осознание упущенного момента, какого не было уже много лет, когда я отпускаю Люка и вновь, более спокойно встречаю взгляд его глаз – чуткие датчики зрения улавливают и подсказывают, что его зрачки расширились втрое.
- Если мне придется тебя убить… - сипло начинаю я, но он прерывает меня, медленно качая головой:
- Ты будешь моим, отец.
Диссонанс ровных команд системы и ожидаемого ускорения пульса – последняя вспышка неправильных ощущений, я отталкиваю его Силу, и, хотя он способен в эту же минуту задержать меня, Люк отворачивается и испытывает жестким взглядом стену, которая, наверное, единственная не способна ему поддаться. А у меня в датчиках крутится не его прежняя просьба, а новое утверждение.
И я уверен в том, что ни один ситх не сможет управлять своими и чужими чувствами так совершенно, как этот джедай.
Тяжелая дверь лифта отъезжает в сторону, и обозревательная площадка Императора вспыхивает нам навстречу цветом джедайского меча.

---

[akme_lor]

Доброго времени суток.
Не могли бы вы подсказать, где можно найти фанфики про Кейда?

---

***

[А. Пепел]

пара клипов, которые понравились, причем я не знаю, были ли они уже здесь, если были - скажите, пожалуйста.

итак, первое - мне кажется, довольно чисто и чувственно сработано, даже не особенно ездят по глазам приевшиеся кадры из Друзей, интересная и смелая интерпритация:



второй же клип - ничего особенного даже с точки зрения слэша, да и в принципе работа не на отлично, но. что зацепило - очень подходящая к фандому музыка, сделать клип об Энакине под этот трек было, безусловно, блестящей идеей автора, я считаю:

---

***

[А. Пепел]

фик написан после просмотра этого видео, так сказать вдохновение накатило:




Название: Превосходство
Пейринг: Эван МакГрегор/Хайден Кристенсен (Оби-Ван/Энакин в подтексте)
Рейтинг: PG
Размер: мини

- Держи удар, ты хорошо двигаешься, но не хватает твердости…
Он легко отводит мой наигранный выпад и улыбается, раззадоривая меня, а тренер уже сидит в стороне, полностью возложив свои обязанности на Эвана. О да, он научился управляться с этим реквизитом просто мастерски, ничего не скажешь.
Мы двигаемся очень плавно, синхронно, даже осторожно, потому что напороться на световой меч – не то что на экране, конечно, но тоже довольно неприятно. Но Эвану как будто все равно, он постоянно подстегивает меня, ударяя мечом плашмя – выходит больно, словно он проходится по мне розгами, и после тренировок я постоянно обнаруживаю на своем теле вспухшие красные полосы от того, что накануне меня высек партнер по фильму.
- Эй, потише! – возмущенно бормочу я, когда его кулак проходится в долях сантиметра от моей челюсти, только потому что в кадре запланирован сногсшибательный во всех смыслах удар.
Он снова обезоруживающе улыбается, так что я на секунду забываю, что надо бы выпрямиться после того, как я отклонился назад от его руки, и торопливо соображаю, как у мужчины может быть такая ребяческая улыбка. Она больше подошла бы мне по возрасту, но Эван всегда говорит, что я не умею улыбаться, как молодой парень – ну ему-то, конечно, лучше знать, с такой…
- Сосредоточься на потоках Силы, мой падаван.
Он делает очередной внесценарный выпад, так что я едва успеваю поставить блок и удерживаю меч самыми кончиками пальцев – еще не хватало выронить его, что я и так делаю слишком часто, как будто не в состоянии крепко взяться за эту рукоятку, когда Эван нападает. Неудивительно, что Энакин проигрывает в схватке – с таким мастерством, как у меня, он вообще не продержался бы пары минут.
Эван постоянно поддается мне – мы идеально вжились в свои роли, и на время тренировки почти забываем о том, кто мы на самом деле, и как будто действительно чувствуем Силу. Я не знаю, как иначе объяснить то, что я вижу перед собой и то, о чем догадываюсь, и то, о чем думаю. Он поддается не просто для того, чтобы облегчить мне отработку комбинаций, а потому что он боится быть со мной в полной силе, использовать все свои возможности. И тем не менее, он превращается в чистое движение, хотя обычно по нему не скажешь, что он способен вот так перетекать из одной позы в другую, не давая мне продыха, постоянно уходить от ударов так, что мне хочется продолжать идти за ним, лишь бы наконец выбить его из колеи. Эван ведет себя, как настоящий джедай, черт возьми! Только защита, но такая совершенная и техничная, что мне просто не пробиться сквозь нее.
Энакин когда-нибудь сможет… так уже снято, значит, так тому и быть.
- Мало эмоций для ситха, Хайден, - со смехом замечает тренер, Эван издает странный смешок, и у меня щелкает что-то внутри.
- Ну берегитесь, Учитель, - бормочу я с нехорошей – чувствую, что доброжелательной здесь не выйдет – усмешкой, и он сразу же становится наизготовку, сжимая рукоять; чем оправдать то, что я обращаю внимание на такие мелочи? Только тем, что мы – не мы, а наши роли, которые читают друг друга по мельчайшим знакам.
Я наступаю на него, отбрасывая всякую осторожность, всякое внимание к партнеру, прикладывая все доступное мне мастерство, и Эван отходит, быстро перекрывая мои удары по бокам от себя, делая частые мелкие шаги назад, не успевая стряхнуть с глаз русую, чуть взмокшую челку, явно перекрывающую ему обзор. И мне это нравится, потому что я ставлю его в сложное положение своим напором. Я понимаю своего героя, как никто другой, потому что выигрываю только тогда, когда борюсь эмоциями, и никакое спокойствие не в силах мне противостоять.
Эван хмурится, когда мой меч проезжается по его плечу – конечно, это ничуть не больно, но я пробил его защиту – и изворачивается, чтобы уйти от очередного моего удара, так что я с одно мгновение наблюдаю за его напряженной спиной и поясницей под задравшейся футболкой. Боже, зачем джедаю носить такие джинсы, которые идеально садятся на бедра, вычерчивая все их изгибы? Я давно хотел спросить об этом у Эвана, так теперь, видимо, самое время.
- Больше чувств, Энакин, больше чувств, покажи свою темную сторону… - он говорит запыхавшимся голосом, но так уверенно и серьезно, что у меня откуда-то из глубины поднимается волна, перекрывающая дыхание.
И если меня теперь кто-нибудь не остановит, я буду драться с ним до тех пор, пока один из нас не свалится от усталости или не попросит пощады. И этим кем-то точно буду не я.
В бою Эван похож на подтаявший воск, горячий и податливый, различными манерами нападения у него можно вызвать совершенно разные подходы к защите, но он постоянно отступает, дает простор действий – и только мне, он словно и в противостоянии поддерживает меня. И все это так… по-учительски, как будто он боится за меня, как будто он действительно способен оставить от меня только обгоревшее нечто без ног и руки одним взмахом меча.
- Ненавижу, - говорю я, на секунду останавливаясь, не для того, чтобы дать нам двоим передышку, но чтобы наладить с ним стойкий зрительный контакт, и вдруг смеюсь.
Эван мягко усмехается и качает головой, но его глаза не улыбаются. Он знает, что мы еще не закончили, и что мы полностью в ролях, что я сейчас – на темной стороне Силы, что я – его самый дорогой враг, которого он упускает; о, он не смеется сейчас.
Я бросаюсь на него с новой энергией, и он ошеломленно сразу отступает далеко назад, неимоверно изгибается, чтобы удержать мой выпад. Сказать честно, у меня немного кружится голова от того, как мне поддается этот человек, вынужденно ли, как в этот самый момент, или нарочно – но я чувствую свое превосходство над ним, хотя оно и иллюзорно – как превосходство империи над Орденом. Сосредоточенность во взгляде Эвана как нельзя лучше подтверждает то, что я достойный соперник.
Мне становится жарко, и татуировка на его предплечье, его напряженные руки, едва успевающие взмахивать мечом, ничуть не способствуют моему успокоению. Я наступаю легко, как-то вдохновенно, сверля Эвана взглядом, и в конце концов он выходит за границы тренировочной площадки, отчаянно обороняясь; от нас хотели чувств, и вот они – это уже не игра. Мне хватает одного мгновения, пока он замешкался, заметив то, что я скоро прижму его к стене, и я делаю последний выпад. «Молниеносный» - это наверняка мелькает не только в моей, но и в его голове, когда я режу мечом по его правому боку. Будь это настоящий световой меч, он прошел бы насквозь через правую часть тела Эвана – я только едва отвел его в сторону, в последний момент.
- Вот и все, - выдыхаю.
Только теперь замечаю, насколько я устал – мне хочется на месте свалиться с ног. Кажется, Эван замечает это, потому что быстро подается ко мне и приобнимает за плечи, но я ощущаю, что он поддерживает меня от падения – и это кстати, потому что ноги у меня подкашиваются на самом деле. Видимо, я сегодня был в ударе.
- Это было… нечто! – выдает тренер, который, оказывается, просидел молча все время, пока мы дрались, а теперь пораженно оглядывал нас, как будто мы только что на его глазах вдвоем уничтожили имперский флот.
Я смеюсь, отчасти облегченно, потому что дыхание наконец-то начало выравниваться, а мышцы налились тяжестью; Эван только опускает голову, улыбаясь в свою бороду, но его пальцы на моем плече крепко сжаты, а от тела волнами исходит такой жар, что мне становится не до смеха.
- Отлично, Хайден, это было просто отлично, лучшее, что ты когда-либо выдавал, - он почти шепчет мне это на ухо, так, чтобы только я и мог расслышать, и мне становится неожиданно приятно; конечно, я ожидал, что мне понравится его похвала, но не настолько, чтобы снова подогнулись ноги.
-… мой ученик, - вдруг, спустя короткую паузу договаривает Эван и прикасается губами к моему виску, щекоча бородой и обжигая дыханием.
Я невольно расслабляю пальцы, и меч выпадает у меня из руки, так что появляется причина дернуться вниз, из его крепкого и осторожного захвата, чтобы ухватить немного прохладного воздуха. Между нами точно гудит Сила, неослабевающая и горячая после поединка, иначе мне просто не объяснить, почему я чувствую себя так, словно вот-вот расплавлюсь, потеряю сознание, выкину какую-нибудь ужасную глупость в духе Энакина, такую, что Учитель опять останется недоволен.
- Мне… Эван, мне нужно на свежий воздух, - бормочу я, прерывисто дыша и не глядя на него. МакГрегор улыбается своей обычной мягкой улыбкой и провожает меня взглядом, от которого у меня внутри все смешивается и накаляется.
И это возвращает меня с небес на землю, потому что мне казалось, что я победил, а на деле выходит, что я сбегаю от него. И Эван прекрасно знает, что я чувствую, что я думаю, потому что… потому что между нами точно есть какая-то связь.
Я давно уже понял, что ситхи вообще-то очень недальновидные, а Энакин и подавно, так что мне придется приложить очень много усилий к тому чтобы доказать моему партнеру, что я – сильнее, но я это сделаю во что бы то ни стало. И я обязательно попрошу Эвана, чтобы он не надевал на наши совместные тренировки джинсы, в которых был сегодня.

---

[СДОХНИ МОФФАТ СДОХНИ]

М..кому не влом напрячь компьютер, можете поделиться картинками или фото с Оби-Ваном Кеноби в как можно более голом и эротичном виде? Один он или с кем-то не имеет значения...

Заранее спасибо )

---

[СДОХНИ МОФФАТ СДОХНИ]

Это не дает мне покоя. Она дочка Квай-Гона штоль?

---

[СДОХНИ МОФФАТ СДОХНИ]

что за испытания должен падаван пройти, чтоб джедаем стать?

---

Звёздные войны + Тёмное Королевство

[Аарра]

Посоветуйте кроссоверы по ЗВ и Тёмному Королевству (аниме "Сейлор Мун", 1-й сезон)

Жанр, категоря, рейтинг и объём любые.
Фики нужны только на русском языке.

---

***

[А. Пепел]

о, Великая Сила, пусть будет без названия, потому как зарисовочное.
Пейринг: Дарт Вейдер/Люк Скайуокер
Рейтинг: PG с плюсом за домыслы
Размер: мини
от автора: меня удивляет то, что по ним так мало пишут, ну тут-то я и взялся...


На высокую площадку перед панорамным стеклом льется голубоватый свет, и нельзя понять, откуда он. Спутников-лун у планеты нет, кроме недостроенной Звезды Смерти, и, кажется, так светиться могут армады имперского флота. С поверхности Эндоры это свечение никогда не увидеть, но не почувствовать его близость нельзя, столько мощи сосредоточено в нем…
«Столько мощи сосредоточено в нем? Столько мощи сосредоточено в тебе, Энакин Скайуокер, отец.»
- Вы слишком часто думаете о юном джедае, лорд Вейдер, пора сократить обороты.
- Я переведу его на нашу сторону и думаю о нем столько, сколько необходимо для эффективности дальнейших действий…
- Я сказал, что вы думаете о нем слишком много. Будьте добры использовать свое время на более полезные занятия, нежели разглядывание молодого Скайуокера, каким бы приятным или важным вам ни казалось последнее, вы меня услышали, лорд?
Трансляция мыслей, которая наладилась у Учителя со всеми подчиненными, немного раздражает, потому что, сколько блоков на сознание я ни ставил, видимо, все это было без толку. Самое же неприятное то, что в данный момент я размышляю над тем, как еще закрыть нашу линию связи с Эндорой – мальчишка что-то во мне перебил, и я даже предполагать не хочу, что именно.
- Да, Император.
Учитель разворачивается в своем кресле ко мне спиной, и я понимаю, что могу идти. Неторопливо, выметая плащом ступеньки, спускаюсь по лестнице из залы. Мне даже немного жаль, что сын увидит только черную оболочку меня, тогда как в своем взгляде я чувствую силу, в своем теле – надрывную, циркулирующую вдвойне быстро Силу Темной стороны, мой вид представляет только жалкую часть того, что я могу предложить ему. Для меня было странно узнать то, что Скайуокер был впечатлен мной еще задолго до нашей встречи. Я не могу впечатлять, я могу только уничтожать, вселять страх, ненависть, причинять боль, но не просто впечатлять, а у парнишки подогнулись колени от одного моего вида – я слишком хорошо знаю страх, чтобы понимать, что это был не он.
«Люк, Люк, Люк… иди ко мне, иди сам, ты должен быть со мной, так начертано…»
Я часами просиживаю в личной камере с закрытыми глазами, связываясь с ним, перетягивая его все ближе к черте между двумя Силами, но у него в голове вьется одно и то же: «Оби-Ван, Йода, Йода, Учитель, Лея, ни за что…» И во мне вспыхивает ярость, тяжелая, сотни раз переваренная под черными одеяниями; особенно Кеноби все было мало, джедай покусился на слишком многое, и слишком многое ему удалось прибрать к рукам.
Я смотрю на образ юного Скайуокера, джедая – сомнений в том, что он джедай, у меня уже нет – и думаю о том, придется ли нам сражаться один на один. Смотрю на его волевой подбородок, высокий упрямый лоб, чистые серьезные глаза и понимаю – придется, понимаю и то, что у нас равные шансы на победу.
«Признай мощь Темной стороны, Люк, признай ее превосходство над тем, что ты знал до этого.»
«Я заберу тебя с собой, отец, или ни один из нас не выйдет живым, я клянусь.»
Наши споры проходят уже независимо от нас, связь крепнет с каждым днем, а еще более – с каждой ночью, и я знаю, что он подкашивает мою уверенность, а я питаю его упрямство; и все это – не на пользу Императору, но я позволяю Скайуокеру и себе все, чего позволять не должен. Так неудивительно то, что Учитель отслеживает каждый наш контакт дословно, но ему не понять, что происходит, потому что он не бывал на месте Люка, для которого, вероятно, каждое мое слово, каждый мой вздох несет какую-то закодированную информацию – я чувствую это.
А мальчишка горит от каждого соприкосновения наших сознаний. Это странно, что он тянется ко мне, что он прикрывает глаза, когда чувствует меня, что он дышит ровно вдвое чаще меня, но идеально в мой такт.
«Ты не такой, как я, отец.»
У него все внутри дрожало, когда мы увиделись впервые и до того, как мы пустили в ход световые мечи, им овладело чувство, очень похожее на… эйфорию? Я знал, что такое бывает, чисто теоретически, но я не могу представить этого, и тем более не может быть, чтобы я вселял подобные ощущения, это абсурдно. Но я не могу отрицать очевидного – ему нравится быть близким ко мне, ему нравится чувствовать не враждебную власть над собой… но все это слишком неясно для меня, слишком невозможно. Скайуокер слишком горяч.
До его появления я не мог задуматься о том, что Темная сторона использует человеческие чувства, но, в то же время, гасит их, потому что я не ощущаю того огня, что течет в крови Люка – только от его слов вспыхивает и тлеет что-то, чему я не могу дать имени, чему я не должен давать имени.
Великая Сила, если этот огонь отдать на служение Императору, Скайуокер будет величайшим из всех, его мастерство станет никому не подвластно, даже мне, даже Учителю… мы будем повержены этим мальчиком, и никогда Вселенная не вспомнит наших имен в блеске славы нового повелителя ситхов.
Но он не желает этого понять.
«Я приду, отец, я приду, но не к тебе, а за тобой, ты слышишь меня? Я приду только за тобой.»
Я молчу, только размеренно дышу, а он плавится в собственном пламени, и мне становится несвободно и жарко оттого, что мой хрип значит для него так много.


- Люк! Эй, Люк, дружище!
Его ощутимо потрясли за плечо, и Люк вынырнул из сна, тяжело глотая воздух, блестящими темными глазами вглядываясь в лицо Хана. По виску у Скайуокера скатилась капелька пота, губы пересохли, и, кажется, он хотел что-то сказать, но не мог.
- Кошмар? – Соло понимающе поморщился и, в ответ на судорожный кивок Люка, потрепал его по волосам, - Ну ладно, успокаивайся, это просто сон.
«Он здесь, он – прямо здесь,» - заныло у Люка в мыслях, и стало страшно оттого, что он ждал этого. Но никому, кроме него самого, об этом ожидании знать не стоило.
Никому, кроме Вейдера; хотя тот, кажется, знал уже куда больше.

---

Чудесные Квай-Гон и Оби-Ван***(кажется, не было)

[*Man in a case*]

---

***

[А. Пепел]

Название: Притяжение
Пейринг: Квай-Гон/Оби-Ван
Рейтинг: PG с поцелуем. 8)
Размер: мини
Жанр: romance
предупреждение: стандартно от меня - написано строго по фильмам.


- Нет-нет, подожди, не отпускай… ну еще немного!
Тарелка из тонкого синего стекла с умопомрачительной скоростью вдруг рванула с середины стола, и Оби-Ван едва успел увернуться от нее, со вздохом отмечая громкий звон за своей спиной. Пять минут подряд он пытался перетянуть несчастную тарелку к себе с помощью Силы, тогда как Учитель удерживал ее притяжением, направленным одной рукой. В конце концов, его усмешка перестала обозначать что-то хорошее, и Кеноби всеми мыслями ухватился за утварь, но было уже поздно.
Не то чтобы так проходили все их совместные завтраки, но удивляться тому, как что-то разлетелось на осколки, уже не приходилось.
- Ты недостаточно сосредоточен, постоянно распыляешь часть внимания на что-то, Оби-Ван, я не пойму – на что?
Кеноби слегка нахмурился и попытался стряхнуть с себя ощущение того, что крепко увяз в воздухе, пронизанном сильными энергетическими линиями Квай-Гона, на кончиках пальцев падавана растекались теплом собственные силовые потоки. Сложно было сказать, что Учитель цеплял, задерживал на себе его энергию, в то время как вслух требовал предельной концентрации на объекте воздействия, потому что Джин вовсе его не держал. Про себя Оби-Ван был вынужден признать, что опять, в который уже раз допустил ошибку – позволил своей Силе слишком тесно переплестись с Силой наставника, хотя давно пора было понять, что ничего хорошего из этого не выходит.
Но это было не его желание, а одним из правил джедаев являлось следование своей Силе, ее велениям и советам; Сила явно тяготела к Квай-Гону.
- Почему в бою я не концентрирую всю Силу на одном только противнике…
- Потому что ты должен сконцентрироваться на всем, что есть вокруг. Это гораздо сложнее, нежели направить ее на одну мелочь, потому что в бою ты должен держать под контролем абсолютно все. Сейчас ты отдаешь энергию куда-то вовне, что для тебя, в самом деле, забрать у меня эту посудину? Ты можешь и много больше, Оби-Ван, на тренировках ты способен на такие выкрутасы, которые мне в твоем возрасте были еще не под силу, а уж в бою… но в самых простых вещах ты вдруг рассеиваешься, меня это тревожит, - Квай склонился над столом, вопросительно и со спокойным вниманием взглянул на ученика. – Ты можешь рассказать мне, с тобой что-то происходит?
Оби-Ван на минуту отвел взгляд в сторону, раздумывая над тем, как стоило начать объяснять, но затем просто протянул руку ладонью к Учителю и пустил через каждую точку пальцев, запястья, ладони тонкие жгуты, искры и огоньки Силы, только едва подогревшие воздух – они оба хорошо видели энергию, и Кеноби для наглядности поиграл ею, то ослабляя потоки, то заставляя их вспыхивать ярче и горячее.
- Я плохо контролирую ее в вашем присутствии, Учитель.
- В моем присутствии? – лицо Квай-Гона выразило удивление, а затем, сразу – озабоченный интерес. – И ты можешь сказать, почему? В этом есть моя воля, ты противостоишь мне, когда мы сводим Силы?
- Нет, напротив… - Оби-Ван погасил все токи и осторожно провел ладонью в воздухе, протянув руку еще ближе к наставнику, плавно, но тут же отвел ее обратно, - она идет вот так, к вам, постоянно, как будто ее тянет связаться с вашей Силой. Мне сложно этому противостоять, потому что я могу только бороться с заслонами и блоками, но не с притяжением.
На самом деле Кеноби считал более подходящим слово «сплетение» или даже «объятие», по тому, как глубоко вливались друг в друга его с Джином Силы, нельзя было назвать этот процесс простым притяжением; но Учитель, совершенно точно, не оценил бы теперь таких тонкостей выражений.
Квай-Гон немного склонил голову к плечу, глядя на руку падавана, словно пытаясь найти в этом разглядывании ответ на какой-то вопрос; Оби-Ван заметил про себя, как напряженно сошлись брови Учителя, образовав две глубокие вертикальные морщинки над переносицей, и мысленно улыбнулся такой серьезности. Он не считал ее излишней, но она слишком молодила и скрепляла Джина. Не проследив за собственными мыслями, Кеноби почувствовал, как его улыбка буквально материализовалась в слабую волну энергии, прокатившуюся к Учителю, на которую Квай-Гон незамедлительно отозвался негромко и отрешенно:
- Соберись, только не говори, что в моем присутствии ты вообще не способен себя контролировать.
- О, это почти так, - уже вовсе не скрывая улыбки, заметил Оби-Ван, и Джин обреченно покачал головой, подняв на него взгляд.
- Будь внимателен, Оби-Ван, - Квай-Гон отбросил за спину отпущенные ниже плеч волосы и коснулся пальцев ученика, и Кеноби в одно мгновение передалась вся его серьезность, потому что стало ясно – Джин обнаружил то, чему решил обучить своего падавана.
Оби-Ван даже не сомневался в том, что это окажется очередная техника Мастеров, из числа тех, которых ученики добиваются от наставников годами, а порой и вовсе до них не доходят. Очередная из тех, на которые он и надеяться не мог, но всегда получал.
- Я не знаю пока, можно ли преодолеть то, что возникает между нами, - Кеноби бросил взгляд на Учителя, надеясь, что сумел достаточно проконтролировать свое тело, чтобы оно не отозвалось на такую отчасти двусмысленную фразу нервным движением, - но я уверен, что это можно использовать во благо, для взаимной поддержки, укрепления; нужно позволить нашим Силам слиться воедино и действовать, направлять нас вместе…
-Это запрещено для пользования падаванам, - полувопросительно отметил Оби-Ван, осмысляя сказанное Квай-Гоном, и в ответном жесте коснулся пальцев Учителя.
- Я бы так не сказал, - в синих глазах наставника блеснуло что-то, похожее на насмешку, - просто это в принципе не оговаривается, потому что… потому что не встречается среди джедаев твоего возраста.
Оби-Ван приподнял бровь, не сразу поняв смысл его слов, но Джин предупредительно одернул его изумление, приподняв руку над столом, подавая пример движений ученику, и, чуть прищурившись, негромко произнес:
- А теперь дай волю своей Силе, позволь ей соединиться с моей, позволь ей действовать, направлять тебя, но руководи ею также и сам, потому что ты один знаешь, куда она должна идти… - под конец Квай-Гон говорил на самой грани слышимости, так что Кеноби только улавливал слова по его губам.
Оби-Ван поднял руку вслед за наставником и глубоко вздохнул; поблескивающая золотом Сила потекла с кончиков его пальцев и тут же потянулась к ладони Джина, окутанной легкой синей дымкой, мягко скользнула по краям чужого энергетического поля, очертила их, а затем плавно проникла вглубь , вплетаясь в синеву тонкими тугими нитями. Сила Квай-Гона приняла в себя Силу ученика, так что у Кеноби на секунду потемнело в глазах от странного ощущения подавления и мощности поля, которой он не мог ожидать даже от Джина, но наставник бросил на него предупредительный взгляд, и Оби-Ван сбросил это чувство, а когда Квай-Гон едва заметно улыбнулся – несдержанно усмехнулся в ответ, наполненный новым ощущением…
Оглушительный грохот взорвавшегося стекла заставил их обоих вынырнуть из близости; Оби-Ван запрокинул голову и хотел было рассмеяться, но выходило только глубоко дышать, как будто он минут пять провел под водой без капли воздуха. Огромное панорамное окно от потолка до пола, во всю стену, было вынесено подчистую, и утренний ветер вместе со звуками города ворвался в комнату.
- Ну, эта техника имеет на первых порах некоторые неожиданные последствия…
Оби-Ван смеялся не меньше двух минут; он не чувствовал такой эйфории с тех пор, наверное, как впервые взялся за световой меч, а теперь она подогревалась еще довольным взглядом Учителя и тягучим ощущением общей на двоих энергии вокруг. Когда смех немного успокоил его, Кеноби взглянул на Джина блестящим взглядом:
- Спасибо, - это показалось ему единственно стоящим и нужным словом на тот момент; связь между ним и Квай-Гоном была такой, что Оби-Ван не сомневался – у Учителя внутри что-то переворачивалось, потому что это что-то переворачивалось и внутри у Кеноби.
- Каково это было? – их словно продолжали связывать силовые поля, и Квай-Гон взял ученика за руку, Оби-Ван ответил ему крепким пожатием ладони и невольно взглянул не прямо, а чуть исподлобья, подбирая подходящее слово.
- Волнующе, - выдал он наконец.
Джин коротко кивнул и, склонившись над столом, протянул руку и провел пальцами по падаванской косичке ученика, за ухом, по шее, и мягкие, ласкающие отголоски Силы прошлись вслед за прикосновением, так что встречная Сила и уже какое-то не до конца, но осознанное желание заставило Оби-Вана немного приподняться навстречу Учителю и поцеловать его. По губам Кеноби ударило сухое мягкое касание чужих губ, по телу – неоправданным физически жаром, а по сознанию – густым синим туманом.
- Это была лучшая техника, - выдавил он, когда отстранился от Квай-Гона и неловко, совсем по-ученически, уселся обратно на свое место за столом.
- Ты, Оби-Ван, лучшее для меня сейчас, но, если бы я подобным образом благодарил тебя за каждый час, проведенный со мной рядом, у нас не осталось бы времени для тренировок.
И никакого порицания, выговора, даже намека на запрет – Кеноби попытался не выдать своего удивления очередным энергетическим потоком, потому что это было бы слишком, как ему показалось.
Квай-Гон отошел от стола к проему в стене, на месте которого пять минут назад было окно, и остановился, хрустнув ботинками по осколкам стекла, разглядывая устроенный погром, вероятно, с веселым интересом – Оби-Ван уже мог определять любое настроение Учителя даже тогда, когда тот поворачивался к нему спиной и блокировал основные потоки Силы.
Кеноби прищурился и, с пару секунд подумав, сконцентрировался и резко, бросив сгущенный поток энергии, хлестнул им у самых ног Учителя, так, что зазвенели осколки на полу. Квай-Гон отвел руку в сторону, безошибочно определив место, по которому протекала Сила ученика, и огладил пальцами воздух; Оби-Ван тихо судорожно вздохнул, потому что ему показалось, что наставник горячими пальцами обвел все его нервы до единого, и это было так, как будто столкнулись гудящие сильные световые мечи – прямо у него в голове, ослепительно.
Значит, все действовало, значит, все было.
- Мне кажется, теперь ни к чему здесь ставить новое стекло, Учитель, - заметил Кеноби в спину Квай-Гона, сдерживая легкую улыбку, - по крайней мере до тех пор, пока мы не отработаем эту технику до совершенства.
От окна, вместе с порывом прохладного ветра, на Оби-Вана накатила мягкая полусерьезная усмешка.

---

[СДОХНИ МОФФАТ СДОХНИ]

Бойтесь и ужасайтесь.

---

[А. Пепел]

Навание: The law of love, the law of hatred
Пейринг: Квай-Гон Джин/Оби-Ван Кеноби
Рейтинг: PG
Жанр: romance
Размер: мини
Предпреждение: писано строго по фильмам, то есть все - исключительно неканонные домыслы автора.
POV Оби-Вана

Любовь порождает ревность, ревность порождает ненависть, а ненависть – это чувство, которое должно быть недоступно джедаю. И с этим у меня, знаешь ли, никогда не было проблем, не потому что я не любил, а потому что я доверял.
Но нам никогда не говорили о том, что чья-то гибель может породить жажду собственной смерти. Об этом молчал ты, хотя, конечно же, как ты мог предположить, что уйдешь от меня вот так; ты не думал и о том, что твой ученик может оказаться столь слабым, чтобы не справиться с жизнью без твоего участия. Об этом молчали Магистры, это не было включено в стандартную программу обучения, вероятно, потому что джедаям не позволено привязываться к другим так, как я привязался к тебе.
Не ты один говорил – хотя ты замечал это чаще всех – что я создан для того, чтобы быть одним из лучших джедаев, чтобы быть Мастером. Ты говорил это, когда я сидел у тебя под боком после тренировки, еще совсем маленький, и полусознательно теребил косичку, думая, что это, должно быть, очень здорово – стать Мастером. Ты говорил это и тогда, когда я уже удерживал твой удар, и наши световые мечи сыпали вспышками от соприкосновений; говорил тогда, когда нас впервые отправили на совместное задание по защите представительства республики в какой-то торговой дыре – ты никогда не боялся говорить мне о том, что я лучший в твоих глазах. И все это было правдой, потому что я был рожден под законы джедаев, я не знал ни единого разногласия с собой и с уставом за все то время, что ты обучал меня, Квай-Гон.
И потому, когда на меня обрушилась ненависть, я не знал, что с ней делать.

- Его отпустить должен ты, падаван. Джедая смирение отличает.
Магистр Йода погладил мои виски, пристально глядя в глаза, и мне стало стыдно за слабость, которую он видел, как на ладони, иначе и быть не могло, за слабость, которую я не стремился скрыть. Живительные токи его Силы окружали меня, изумрудно-зеленые, чистые и осторожные; кажется, мне должно было стать легче, но я не чувствовал себя лучше, только хотелось вырваться и уйти от прикосновений Силы, которая прежде всегда давала мне покой. Каждая клетка моего тела, каждый виток энергии вокруг меня был похож на раздраженный оголенный нерв, оставшийся восприимчивым только к твоим касаниям.
Я не должен был говорить того, что мне хотелось сказать больше всего в тот момент: «Я не могу.»
- Что говорил твой Учитель тебе, Оби-Ван?
Благодаря тебе я научился различать цвета Силы. Мы заходили в Храм и перекидывались замечаниями о том, кто из нас каким цветом обладает, мы различали самые тонкие оттенки и вкладывали особый смысл в то, что видели; ты научил меня не узнавать, не чувствовать, а видеть обладателей Силы, мы с тобой знали, кто самый честный – светло-голубые потоки Силы, один из молодых учителей, он только отпустил волосы до плеч; кто самый смелый – рыжая энергия, падаван с темными глазами, еще только учившийся сдержанности; я видел, кто из нас самый верный, темно-синий, хотя я никогда не сомневался в том, что ты отдашь все за Орден, республику и за меня тоже.
Ты говорил, что мой цвет – песчаный и золотой, я, конечно, не мог проверить, потому что это было видно только со стороны, и это по-твоему означало, что я самый добрый из джедаев. Похвальные оценки всегда сыпались с твоей стороны, Квай-Гон, осторожные и мягкие, иногда слегка насмешливые – ты знал о моей серьезной спокойности, так что, само собой, мне ничего нельзя было говорить в лоб, иначе ни о чем другом я не смог бы потом думать.
И все это я рассказал Магистру Йоде, рассказал даже много больше, как будто я все еще видел тебя перед собой, как будто чувствовал твою Силу, привычно вплетающуюся в мою, поддерживающую, направляющую. Я рассказал даже то, что мы с тобой вывели только для самих себя – синий и золотой цвета отлично смотрятся вместе.
- Глубоко страдание твое будет, юный Оби-Ван Кеноби, приобрести на пути способен ты, но также и потерять . О правилах и основах джедаев помнить ты должен.
Жизнь – величайшая ценность для джедая, она есть Сила, охранять и беречь жизнь – главная задача Ордена. Ты не научил меня, Квай-Гон, как быть, если я перестал понимать ее значение.

Я не пытался уйти в сон или медитацию – там мне неизменно виделся ты, я растерял в один день всю способность к концентрации, все навыки управления мыслями и контроля Силы, и тогда мне казалось, что это – навсегда.
Жизнь – величайшая ценность, любовь ко всему живому; я хорошо знал законы, я был предан им, я дышал ими до тех пор, пока не потерял Учителя, до тех пор, пока не увидел, как эта так высоко ценимая нами жизнь улетучилась из его тела прямо на моих руках. Я не знал, что было дальше, за гранью жизни, что становилось с Силой, которая испарялась из крови умирающего, но я был уверен, что такая мощь, которой обладал ты, не могла уйти бесследно. Все мое тело – тогда я впервые понял, как велика память тела джедая, как много можно вложить в телесную оболочку и как много нашей жизни содержится в ней – было пронизано, пропитано отголосками твоей Силы, и это было мучительно, потому что этого было мало, так непривычно мало.
В те дни, когда я, закрывая глаза, ежесекундно видел тебя, то живым, полным сил и Силы, то в последние секунды, когда в твоих глазах ясно была видна агония мыслей, я тысячу раз предал основы Кодекса джедаев, я предавал его мысленно, но этого было достаточно, чтобы я встал на границу, которую не дозволено переходить.
Мне хотелось уйти вслед за тобой, Учитель. Потому что ты оставил меня слишком рано, ты вообще не должен был оставлять меня – так мне тогда казалось. Я мог бросить свою жизнь, ничуть ее не ценя, не желая ее продлевать, и я не мог больше любить жизнь вокруг себя, потому что она держала меня железной хваткой, а тебя так же безжалостно выбросила из своего течения. И, знай я наверняка, что смерть поможет соединить хотя бы наши Силы, я мог бы предать долг джедая, так близко к пропасти провел я те дни. Но может быть, Квай-Гон, ты не ошибся в своем ученике, может быть, ты просто знал, кто я; ты знал, что для твоего лучшего джедая желания никогда не окажутся важнее закона.
И ты поручил мне две самых ценных вещи, которые я любил всю свою жизнь, потому что они были переданы мне тобой – юный Энакин Скайуокер и память.

- Оби-Ван, мне нужно еще несколько минут, я не устал!
- Энергия бьет через край, Эни?
Я посмеивался над этим мальчиком всегда, а он всегда отвечал мне тем же, и нам было легко вместе, хотя я ни с кем не обретал большей легкости и большего покоя, нежели с тобой.
Скайуокер был уже юношей, когда я вдруг впервые сравнил его с самим собой и после уже не мог отделаться от впечатления, что я встал на твое место, а Энакин – это отражение меня, данное мне и затем, чтобы я мог увидеть себя со стороны, твоими глазами, хотя, конечно, такая возможность оказалась бы куда как более к месту на десяток лет пораньше.
Золотистые, коротко остриженные волосы, делавшие его похожим на мальчишку, сбрасывавшие одним махом пару-тройку лет с его внешности, падаванская косичка, стремительные движения, внимательный взгляд – я был на порядок спокойнее в его годы и, вероятно, несколько менее красив, хотя и в этом отношении ты успел мне присудить звание «самого». Иногда я сомневался в том, что ты видел во мне хотя бы один серьезный недостаток, и, хотя такие недостатки имели место в моем характере, ты предпочел обращать их в достоинства и научил этому мастерству меня. В конце концов, несмотря на то, что в технике я остался недоучкой, ты отдал мне все, что было по-настоящему важно, так что иногда я думал о том, что ты все же просчитывал все возможные варианты развития событий, и внезапная смерть не просто допускалась, но и предполагалась, и была одним из основных сценариев, которых ты ожидал.
Я смотрю на Энакина, а вижу неизменно себя. И вижу, каким глупым я был, когда старался понравиться тебе, Квай-Гон Джин, потому что ты насквозь меня видел и потакал единственной моей слабости, которую я проявлял при тебе – и этой слабостью был ты сам. Я прекрасно помню и вряд ли забуду когда-нибудь, как ты приобнимал меня за плечи, когда я присаживался рядом с тобой после тренировки, как ты легко отдавал мне свой световой меч, когда я загорался желанием орудовать им, как ты ходил со мной по всему Храму, наедине раскрывая секреты Силы, которые, может быть, не каждый падаван мог услышать от своего Учителя…
Любовь порождает ревность, а ревность порождает ненависть. Одним из самых счастливых воспоминаний времен ученичества для меня оставалось то, что ты не давал ни единого повода для ревности. Учитель и ученик – мы были таким чистым единым целым, которое не могло, не должно было разрушиться. И тем меньшим препятствием между нами иногда казалась мне смерть; но у меня были долги, которые были важнее всего, потому что джедай всегда должен Жизни.

Я носился с одного края Вселенной на другой, пилотировал самые разные корабли, я выправил свою технику обращения с мечом, я много защищал и мало убивал – ты мог бы мной гордиться, как и всегда. Я часто думал о том, как должен теперь выглядеть со стороны цвет моей Силы, которую ты когда-то называл золотой, и всегда приходил к выводу, что под всеми известными мне солнцами он уже выцвел до бежевого песчаного, который не смотрелся бы рядом с темным глубоким синим.
По ночам, где бы я ни был, меня окутывало смутно знакомое ощущение, легкая вибрация энергетических оболочек, почти незаметное вплетение теплых сильных токов Силы в мою, так я привык думать о тебе по вечерам, медитируя, вспоминая и воссоздавая в себе каждую грань тебя, что я перестал различать те моменты, когда я нарочно вызывал в себе чувство твоей Силы, а когда оно приходило само собой, независимо от места, независимо от обстоятельств, как будто ты перепоручил ее мне или сам сопровождал меня тогда, когда мне грозила большая опасность или большая усталость.
Я думал о том, что смерть – не такая уж большая преграда между нами, но уже гораздо реже, чем прежде, потому что мне стало ясно, что в борьбе между чувством долга и чувством тебя все с большим выигрышем побеждал долг.
Уважение и служение Ордену – лучшее выражение благодарности; Квай-Гон, твой лучший падаван наконец стал твоим лучшим джедаем.

- Квай-Гон?!
Магистр Йода смотрит на меня внимательно, и я снова, как пару десятилетий назад, чувствую себя абсолютно лишенным тайн под его взглядом.
- С ним научу тебя контактировать.
Наконец, в один момент, вокруг меня крепнут с прочностью канатов тугие вязи чужой Силы, и у меня начинает колотить в висках и неконтролируемо единожды вздрагивают руки, хотя я уже давно не мальчишка, и каждая реакция тела должна находиться у меня в подчинении, но оно, прошитое насквозь твоими силовыми полями, тянется навстречу сгустившимся вокруг токам так жадно, что я прикрываю глаза и сжимаю зубы, всеми силами сознания удерживая себя на месте, повторяя про себя только одно: только бы не сорваться на Татуин сию минуту, только бы… Но Магистр Йода хлопает в ладонью по столу, и Сила вокруг меня мгновенно ослабевает, отпуская немного, не до конца, и я живо представляю себе твою легкую усмешку; ты, Квай-Гон, никогда меня не отпускал до конца, чтобы я со своей серьезностью не натворил глупостей.
- Что ты обретешь, говорил я тебе, юный Мастер.
Мне до смешного ясно кажется, что я опять стал падаваном с косичкой за ухом, которую ты часто гладил пальцами, касаясь моей шеи, и мне хочется, чтобы ты в эту самую минуту вошел в зал, и я мог бы подлететь к тебе, сбив по пути что-нибудь хрупкое, как раньше тоже бывало – ты всегда спасал посуду и предметы мебели в последний момент. Но я знаю, что теперь придется немного подождать, в конце концов, по сравнению с теми годами, которые уже успели пройти, до Татуина – рукой подать.
- Магистр, я чуть было не потерял…
- В тебе не ошибся Учитель твой.
В моем сердце было столько всего того, что не положено переживать джедаю, что я тоже смогу научить тебя, Квай-Гон, таким вещам, как смирение – преданное и спокойное, но не отдавшее забвению ни одной минуты, которую мы были вместе – любви к жизни несмотря ни на что, через беспросветное отчаяние, и любви ко мне, потому что стольких запретных чувств одно слабое падаванское сердце не выдержит еще дольше, чем уже выдерживало прежде, тем более, теперь это уже ни к чему. Ты всегда говорил, что больше учишься у меня, нежели учишь, так теперь твой ученик покажет тебе главный закон джедаев – закон любви и ненависти, который через тебя я постиг в совершенстве, и ты снова, как прежде, сможешь мной гордиться.
- Нетерпение вижу твое, Оби-Ван, сегодня в путь отправишься.
Магистр Йода касается своей маленькой рукой моей руки, и его зеленая Сила осторожно скользит внутрь меня, успокаивая, сдерживая, наконец-то обнимая усталые, вытрепанные чужими прикосновениями нервы, и у меня появляется острое ощущение того, что все повторяется, что круг замкнулся, и все встало на свои места. Что же ты значишь для меня, Учитель, что без тебя я почти двадцать лет не знал, что значит быть в покое? Но теперь я уже весь в прошлом – или будущем, сейчас они неразделимы – и мне кажется, что, когда мы увидимся, вокруг нас точно что-нибудь разлетится на куски само собой.
Потому что, когда на меня обрушивается счастье, я не знаю, что с ним делать.

---

[.JayBird.]

Автор: Yukio-kun
Бета: Nightmare_R
Название: Двадцать два часа
Фендом: Star Wars
Пейринг: Оби-ван\Энакин
Жанр: Романс
Рейтинг: R
Дискламер: Не мое, но я бы поимел.

Можно по ушам. Можно больно

Последние двадцать два часа Оби-вана Кеноби волновали лишь два вопроса. Первый из них в примерном переводе звучал как «когда этот юный нахальный ребенок научится запирать двери в душевые», и второй «почему эта родинка на пояснице так…привлекает». Проблема была не только в том, что на дальних рубежах совершенно некогда соблазнять женщин и снимать напряжение, а в том, скорее, что юный джедай давно вызывал у Кеноби реакцию, сходную с той, что когда-то вызывал его учитель.
Вот уже двадцать два часа Оби-ван Кеноби пытался помедитировать. И каждый раз перед глазами всплывала знакомая до нытья в паху картинка: обнаженный юноша под тугими струями воды. Ровная спина, широко расставленные ноги, руки скользящие по телу, смывая с него мыльную пену. Голова запрокинута, словно бы подставлена струям воды… После тихого «ах», Кеноби не решился смотреть дальше – не его это дело, да и жар собственного тела требовал немедленного… похода в душ.
Битые двадцать два часа Оби-ван Кеноби избегал встречи со своим бывшим учеником. Выдать тому свое состояние казалось самой неверной ошибкой. Всю жизнь будет дразниться еще небось – память у Энни поразительная, но распространяется на все, что бы помнить не стоило. А урок «Учитель-гей» запомнит хорошо. Или же в худшем случае будет его избегать, как избегает Мейса, хотя кто знает, что там у них с Винду произошло три года назад.
Ужасающие двадцать два часа Оби-ван Кеноби не мог прийти в себя. Уже пять лет он ловил себя на мыслях о своем тогда еще падаване. О его сильных руках, которые он сможет прижать к себе. Об этих таких красивых бледных губах, целовать которые наверняка не только безумно сладко, но и горячо, о смуглой коже, которая выглядит теплой… К которой так хочется прикасаться собой. О стройном тренированном теле… И каждый раз взгляд невольно соскальзывал по шее Скайвокера вниз, к разрезу туники, но большего никогда видеть не приходилось. До сегодняшнего дня. И если прежде мысли изгонялись, стоило лишь вспомнить про их неправильность, то теперь…
- Оби-ван… - Послышался голос сзади. Магистра Кеноби передернуло. Этот голос он услышит в любой ситуации, узнает из двух-трех сотен созвучных. А как иначе, если каждую ночь в снах этим голосом повторяют его имя. Кеноби понимает, что бежать некуда. Придется выдержать экзекуцию близостью и недоступностью желанного. Генерал оборачивается.
Новая вспышка острого желания, жар, накрывающий с головой, стоит только взглянуть на Скайвокера. Тот улыбается, как будто бы принес какую-то важную новость, но значимо не это. Молодой джедай всегда пренебрегал правилами, и вот сейчас он пришел к Кеноби в одних лишь брюках.
Рельефные мышцы, красиво оформленные пресс и эта шея, эти руки… Взгляд соскальзывает к низу живота, и ревность в сочетании со страстью прокатывается по телу. Неужели его таким видят все? Кто еще знает, как прекрасен его бывший падаван? Хотя, глядя в эти блестящие голубые глаза, Оби-ван осознает, что этот человек не сомневается в своей привлекательности.
- У меня новости…. – Улыбка становиться ярче. Кеноби сглатывает.
- Я хочу тебя – Произносят эти восхитительные губы в воображении Кеноби.
Скайвокер складывает руки на груди, с некоторым удивлением наблюдая за заминкой учителя.
Медленно молодой джедай приближается, его руки ложатся на плечи учителя. Лицо слишком близко и это невыносимо, когда стыдно признаться в своем сумасшедшем «хочу». Еще секунда и губы бывшего падавана накрывают губы Кеноби, язык медленно проскальзывает внутрь, очерчивая зубы, сплетаясь с языком генерала. Тяжелое дыхание юноши рядом, его смелые руки, оказывающиеся просто везде: на плечах, на груди, на бедрах… Сжимающие, гладящие, избавляющие от скованности одеждой… Кеноби с удовольствием отдается в эти руки, крепко сжимая плечи бывшего ученика. Темп нарастает. Поцелуи на губах сменяются поцелуями на шее – такими же жгущими и страстными. Нет сил сдерживать стоны, а прикосновения все ниже. Губы Энакина обхватывают сосок, срывая еще один протяжный стон, полный удовольствия. Пальцы сжимают второй и повторяют на нем ритмичные движения языком, заменяя обсасывания сжатиями. Вторая рука уже где-то неизведанно внизу. Пальцы прикасаются к животу Магистра, очерчивая выступающие мышцы, спускаются ниже. Уже невыносимо, уже слишком жарко. И
Оби-ван понятия не имеет о том, как и когда оказался обнажен перед учеником, но эти неуместные мысли легко тонут в ощущениях ласки ученика на своем члене. Пальцы, сжимающие, ласкающие. Горячие поцелуи на груди так неописуемо сочетаются с тем, как Скайвокер сжимает мошонку джедая, как разводит ноги учителя, вынуждая того сесть на стоящий позади стол, как обводит кончиками пальцев анус…
«Где он только понабрался…» - Мелькает мысль, когда ученик проникает пальцами в анус. Легкое неудобство, связанное с этими волнующими ощущениями, даже не так значимо. Движения внутри, поцелуи на шее, легкие укусы, тяжелое горячее дыхание.
- Эй…. Учитель? – Вопросительное. Что происходит с Кеноби не ясно… Однако рыжий джедай стремительно краснеет, отводит взгляд.
«Конечно, так не бывает» - напоминает он себе и улыбается в ответ ученику.
- Все в порядке, Энакин… Что случилось?
- Ну…Магистр Шаак Ти в соседней системе…
___
После долгого пересказа проходившей в соседней системе битвы и восхваления Шаак Ти, добившейся победы, Энакин подходит к Оби-вану, пристально глядя в его глаза.
- Да, я о… - Начинает было джедай, но Скайвокер прикладывает палец к его губам, прося замолчать.
Еще секунда контакта глаза-в-глаза… Эти губы слишком близко для Оби-вана и, когда становится уже невыносимо от этого мгновения, Кеноби чувствует желанный поцелуй… Сухие, но горячие губы ученика накрывают его. Джедай проваливается в это ощущение до конца. Дышать невозможно, и все это кажется странным сном…
- У меня еще одна новость – Шепчет Энакин, оторвавшись от губ своего бывшего учителя – Тебе больше понравится…
Магистр джедай не понимает как успел, но пальцы Скайвокера сжимают его пах… И под акомпонемент стона старшего джедая звучит:
- Я хочу тебя.

---

***

[А. Пепел]

со знакомым решили попробовать восстановить почерки главных персонажей серии, какими они могли бы быть.







ах да, фраза произвольная, что в голову взбрело. 8)

Вопрос: как считаете, похожи?

1. похожи! реконструкция детектед.		27	(33.75%)
2. световой меч вам в спину, не похожи.		40	(50%)
3. да вроде ничего, но я бы вот тут пририсовал дельту, а тут такую вот закорючку... в общем, в комментариях напишу.		13	(16.25%)
Всего:		80

---

[СДОХНИ МОФФАТ СДОХНИ]

Я опять с вопросом..

Ни у кого не завалялось Оби-Ван/Асока? на межрасовый джедайский гет что-то потянуло...

@темы: вопрос

---

***

[А. Пепел]

Название: Параллели
Пейринг: Оби-Ван/Люк; Оби-Ван/Энакин
Рейтинг: PG
Размер: зарисовка, совсем маленькая
Жанр: драма


Между нами ходит разгоряченная Сила, его – пробуждающаяся, и моя – очнувшаяся от вынужденного сна, бездеятельности, покоя, которого мог когда-то жаждать я, но не Сила внутри меня. Она хлынула навстречу знакомым энергетическим токам – я знал, что они передаются по наследству похожими, но никогда не встречал этого на практике.
- Так значит, мой отец джедай… и сильный?
- Очень сильный; самый талантливый среди всех джедаев, которых я знаю.
Он не чувствует того, как сильно я хочу взять его за руку, потому что он еще вовсе не способен так распознавать Силу, а я не позволяю себе прикоснуться к нему, и именно потому что его отец – сильный. Этот мальчик не выдержит того, что мог выдержать один из лучших; а после стольких лет отшельничества, боюсь, мои силы приобрели разрушительные возможности.
Особенно, если они подстегиваются воспоминаниями.
- Кто был его наставником?
Пришлось бы задать подобный вопрос самому Энакину, а не Люку, он бы нахмурил брови, немного сжал губы, а от его сына только верно и постоянно тянется нить энергии – сдержанная, тугая, как струна – но я и представить не мог, как непривычно и глухо будет смотреться такое знакомое лицо без этого постоянного сопротивления, так присущего Энакину. Но теперь мне сложно судить об этом, я не знаю, каким привычкам он изменил, потому что не видел его, кажется, целую вечность – так шло время внутри меня.
- Его Учителем был я.
- Вы любили моего отца?
- Я счастлив, что именно мне выпала удача быть его наставником, не стану скрывать от тебя, Люк.
Непосредственность никогда не была отличительной чертой Энакина, как же отличается от него этот парень… серьезный, собранный, умеющий слушать, явно следящий за каждым своим проявлением на эмоциональном уровне, еще неумело, но верно контролирующий все токи, исходящие от него – у Эна такого умения не то что в крови, даже после долгих лет обучения не было, и, может быть, это к лучшему. Он не стал бы тем, кем восхищал меня и всех вокруг, будь у него достаточно самоконтроля.
- А вы сможете быть и моим Учителем?
- Я бы хотел этого.
Я должен улыбнуться через силу, Люк слишком восприимчив, слишком чуток, а от меня искрит беспокойством, тревогой, чувством вины; если бы мальчик знал, как сильно мое желание воспитать его, он бы испугался. Я бы мог направить всю свою Силу на то, чтобы это желание передалось ему, но не стану этого делать, обман и самообман – это жалко и опасно в моем положении; это – не Энакин.
Я бы хотел каждый день видеть это лицо перед собой, эти рыжие волосы – коротко остриженными, с длинной косичкой за ухом, эти глаза – внимательные, но не спорящие, чтобы они вызывали воспоминания, но не желание. Однако, джедаям многое недозволенно, это одна из тех непреложных истин, которые никогда не желал учить и знать отец Люка. И он так и не узнал.
- Знаешь, я, пожалуй, приложу все усилия, чтобы ты стал таким же сильным джедаем, как твой отец.
Он улыбается – чисто, открыто, не краем насмешливых губ, как это делал Энакин – и его радость теплой силовой волной накатывает на меня, и тут он теряет контроль, немного отпуская себя мне навстречу. Части наших Сил пытаются слиться, прочувствовать, проникнуть друг в друга, и у меня сбивается дыхание от того, как он близок к тому джедаю, к лучшему, к моему Ученику; как будто Энакин откуда-то хочет прощупать мою память, мою энергию, мои заслоны, и, хотя я знаю, что это невозможно – меня все равно окутывает смутная раздражающая тревога.
Потому что я уже не могу отказать себе в этом мальчишке, потому что я уже знаю, что лучше того, первого Скайуокера – не будет.

---

[СДОХНИ МОФФАТ СДОХНИ]

Я,я.....я..... Я отхожу от шока, в который был повергнут этим артом:

---

Как насчёт однострочников?)

[Vagabond Outcast]

Хотим сообщить, что в дайри заработало сообщество Star Wars One String Fest, посвящённое драбблам по ЗВ.

Прием заявок на пробный тур однострочников по Star Wars откроется в воскресенье,
17 апреля в 22.00.
В тур будет принято 40 заявок, из них отобрано 30.
Тур будет считаться закрытым после выполнения 20 заявок.

Пробный тур не имеет тематики. В него разрешена подача заявок по всем подразделам фандома.
Welcome!