И уже под утро пьяные ирландцы будут петь и танцевать, и даже, хоп, - целоваться!
Название: Под лежачий камень вода не течет*
Автор: Ушастая Сова
Редактор: Ксавьер Ульрих
Фэндом: Star Wars
Пейринг: Квай-Гон Джинн/Ови-Ван Кеноби
Рейтинг: NC-17 (а то и 21)
Размер: мини
Статус: закончен
Предупреждение: бессмысленный и беспощадный PVP. Простите за бестактность и ужасное исполнение. Я старалась. Очень старалась. Похвалите меня. А еще там намек на BDSM, но я не в Теме, поэтому…
От автора: Я пишу на эмоциях. На каких-то своих, личных, эмоциях. Я готова принять бич критики на свою спину, какашки в комментариях и игнор на дневник.
*используй силу, Люк ©
читать дальше- Оби-Ван, расслабься. – Джедай подошел к своему падавану и коснулся его. Даже через тонкую шерсть ученической робы можно было прочувствовать то, насколько угловатое и острое плечо у Кеноби. Под указательным и безымянным пальцами ощущалась выпирающая ключица, под большим – бьющаяся жила на шее. Квай-Гон неосознанно погладил ее. Молодой человек вздрогнул и поднял на учителя светлые глаза.
Их отношения зашли слишком далеко, чтобы их можно было легко отвергнуть, но и не достигли того уровня, когда любые действия основаны на личном опыте и не приносят неудобства. Оби-Ван был прекрасным учеником, яркой личностью, немного непоседливым юнцом, но это не мешало ему быть горячим любовником. Можно было сколько угодно разграничивать социальные роли, но это было похоже на попытку сделать невозможное: одновременно быть падаваном и возлюбленным, забывая каждую ночь о том, что это же есть приемлемое поведение.
Это совершенно неправильно, неправильно и нелогично, но Джинн не помнил, когда последний раз следовал правилам и логике.
Каждую ночь Оби-Ван из примерного ученика превращается в почти что умелую проститутку из самого дорогого борделя. Не знай Квай-Гон, что Кеноби учился всю свою сознательную жизнь у джедаев, он бы с уверенностью сказал, что молодой человек только и познавал, как надо правильно отдаваться мужчине.
Джинн любил целоваться неспешно, пробуя на вкус, смакуя, пытаясь войти в гармонию с собой и своими желаниями; Оби-Ван же отвечал напором, страстью и желанием внести немного хаоса. Это было не по кодексу, но, когда они начинали целоваться, «джедай» и «падаван» оставались вовне, за выдуманными дверьми.
Кажется, что с той разницей в возрасте, что была между ними, они должны были чувствовать свою любовь по-разному. Так оно и было, на самом деле. Кеноби казалось, что чувство будет вечным, как будет вечной и их жизнь, не законченная смертью. И словно этой вечности ему было мало, так он желал насытиться своим учителем. Будто все завтра заканчивается. В нем не было усталости и, может, если бы Джинн ему разрешил, он бы вел себя как обычный влюбленный мальчишка. Но Джинн ему не позволял, пытаясь перенести хоть немного их официальных отношений внутрь их мира. Квай-Гон хотел, чтобы разрыв между той жизнью, что была доступна Ордену и Республике, и той, что была доступна только им двоим, был не настолько огромен.
Джедай жил не то, чтобы одним днем, но ощущал, как быстро течет время. Он не хотел спешить, поддаваясь чувству любви, он хотел жить, а не урывать мгновения.
Понимание жизни было единственным вопросом, после социальной принадлежности, в котором Оби-Ван и Джинн не сходились во мнениях.
Кеноби развернулся, смотря на учителя чистыми голубыми глазами, ожидая его следующих действий. Он еще не научился распознавать то состояние учителя, когда он совсем не против заняться немного другим обучением своего падавана. Квай-Гон изучал лицо своего возлюбленного несколько минут, а потом наклонился, желая поцеловать искусанные припухшие губы.
Раздался звук вызова, Оби-Ван вздрогнул и резко отстранился. Его всегда смущало то, что однажды кто-нибудь узнает об их плотской связи с учителем. Сам учитель об этом не особо задумывался. Он подошел к портативному передатчику и нажал кнопку ответа.
-Док для вашего корабля будет готов через двадцать часов. – Раздался механический голос. – Просим прощения за задержку и ожидание. Спасибо.
Джедаю захотелось рассмеяться. Они с Кеноби заперты на корабле почти на сутки. Вдвоем. Без возможности каких-то встреч или неожиданных гостей. Это было забавно с учетом того, что до этого их жизнь состояла сплошь из погонь, спонтанно вырванных часов сна и стычек, проходивших как в космосе, так и на твердой (а порой и не очень) земле. Они привыкли жить в диком безудержном ритме, не останавливаясь порой даже для того, чтобы вспомнить одну из заповедей – нет эмоций, есть покой. Покоя не было. Совершенно.
И вдруг – благодать, двадцать четыре часа вдвоем: без поисков, без боев, без напряжения. Без ожидания чего-то опасного. Без команд.
Хотя, про команды стоило подумать.
***
Иногда на Джинна находило. Ну, как сказать, находило. Он понимал, что Оби-Ван и сам был не против. Сладкий мальчик умел подчиняться красиво, а Квай-Гону нравилось его красиво подчинять. И да, на то время, когда они надевали эти маски, Кеноби становился именно сладким мальчиком. И никак иначе.
Джедай провел ладонью по щеке падавана в странном подобии ласки: для обычной нежности касание было слишком сильным, а для грубости не хватало страсти. Квай-Гон сжал пальцы на подбородке своего мальчика, заставляя его вскинуть голову, попытался поймать взгляд. Его не было, Кеноби принял условия их новой игры, становясь личной игрушкой своего учителя. Который просто не мог отказаться от этого, пусть это и казалось сублимацией, нарушением кодекса и морали.
Джинн умел и хотел подчинять. Даже такого, покладистого с виду, падавана. На этот раз Квай-Гон сжимает челюсть ученика, фиксируя и не давая вырваться, и целует. В прошлый раз Оби-Ван прокусил ему губу, в этот джедай ему уже не позволил. Хотя прекрасно знал, что падаван придумает что-то еще.
- Раздевайся.
Кеноби вздрогнул от этих слов, произнесенных стальным тоном. Вздрогнул, но даже не подумал подчиниться. На этот раз рука Квай-Гона оказалась на его горле и нет, не просто касалась. Пальцы сжались так, что Оби-Ван задохнулся, вцепляясь в запястье учителя. Отцепить руку не получилось, пальцы только сильнее сжались, заставляя молодого человека захрипеть. Он уже подумал, что Джинн удушит его, но нет. Стоило только джедаю отпустить свою жертву, как Кеноби рухнул на пол, шумно и судорожно вздыхая, ощупывая горло. Останутся синяки, это точно.
Оби-Ван понимал, что сейчас нет слова «грань». У них никогда не было стоп-слова, так как они обычно не разговаривали о сексе, и, если игра перейдет все доступные пределы, он не сможет остановить учителя. Все находится только в его руках.
Сейчас падаван зависим от него, как никогда. Даже во время сражения он не настолько доверяет Квай-Гону, как в данный момент.
Сапог упирается в плечо, резкое движение, боль. Кеноби уже лежит на спине, в страхе смотря на своего учителя, который прижимает его ногой к полу. Оби-Ван только через секунду понимает, что его руки сложены на груди в почти молящем жесте – неосознанном и беззащитном.
- Повторить?
Падаван только усиленно машет головой. Нет, повторять не нужно. Он разденется. Нога прекращает давление на плечо, теперь Джинн просто возвышается над своим учеником, который даже подняться боится без приказа. Но, все-таки, пересиливает себя и встает на колени. Жесткий и холодный пол чувствуется сильнее, чем обычно. Хотя, даже во время падения, он был не так явен. Сейчас же словно все вокруг пытается доставить Кеноби боль.
Он быстро стягивает робу, развязывает штаны, постоянно путаясь в веревочках.
Кстати, о веревочках. В руке Квай-Гона был провод, предназначенный для замены сгоревшего. Не далее, как вчера во внешнюю турель вскользь попали, после чего большая часть электроники расплавилась. В том числе расплавились и провода. Падаван чуть не заскулил, представляя, что может Джинн придумать. Только бы больше не накидывал петель на горло и не душил. Оби-Ван уже было собирался встать и стянуть штаны, как насмешливый и злой голос произнес:
- Нет, на коленях ты мне нравишься больше.
Кеноби опустил голову, смотря на серый металл пола. Он теперь уже боялся и голову поднять, ожидая увидеть в любимых голубых глазах жесткие и жестокие огоньки. Хотя, на серый металл тоже не получилось смотреть долго: на глаза попалась собственная эрекция. Оби-Ван съежился сильнее, обхватывая себя руками за плечи.
Молчание продолжалось с минуту, если не больше. Квай-Гону порой не надо было прикладывать силы, чтобы заставить страдать. Ожидание было хуже удавки.
Мягкая поступь вокруг жертвы. Звук шагов замирает за спиной падавана. Теперь Кеноби знает, что придумал учитель.
***
Руки были так плотно связаны за спиной, что, казалось, вывернуться из плечевых суставов. Гибкость, полученная за много лет тренировок, позволяла находиться в таком, мягко говоря, незавидном положении. Нет, Джинн решил, что удушение – не то, что он хочет сегодня. Сегодня сладкий мальчик покоряется ему без особого труда. Руки были связаны до локтей тонким проводом для обеспечения связи. Тонкий жгут впивался в кожу, принося, наверняка, много неприятных ощущений. Оби-Ван был напряжен: его мышцы были натянуты, как струны; пальцы сжаты в кулаки. Иногда он вздрагивал, пытаясь освободиться, и это, конечно, у него не получалось.
- Ты сам себе причиняешь боль. – Насмешливо сказал мужчина, наблюдая за тщетными попытками освободиться. Кеноби злобно посмотрел через плечо. – Каково тебе быть плененным?
- Я даже это выдержу. – Злобно ответил падаван, облизывая пересохшие губы. – Все ваши манипуляции – бесполезны.
- Даже такие? – С усмешкой спросил Квай-Гон, наклоняясь и дергая руки ученика вверх. Вой боли разнесся по всему отсеку, разбиваясь о стальные переборки. Джинн наслаждался бессилием Оби-Вана, его сиплым, судорожным дыханием, дрожью. – Или ты хочешь, чтобы я нашел еще один провод и отхлестал им? Поверь мне, это будет больно. Я думаю, что, если хорошенько возьмусь за тебя, ты не восстановишься и через неделю. Этого хочешь?
- Нет… - Через несколько секунд сказал Кеноби. Ему было холодно, болели колени, сбитые о жесткий пол, но падаван даже и не думал просить о чем-то. – Не хочу.
Но зря он это сказал. Первые полосы легли через плечи и руки, почти не задевая спину. А потом Квай-Гон разошелся. Он безжалостно стегал своего ученика: по спине, рукам, заднице и ногам. Это не было показательной поркой – это было настоящим наказанием. Оби-Ван сначала шипел, потом хныкал, потом кричал, потом умолял.
Проблема была в том, что каждый удар приближал его к экстазу. Он уже лежал грудью на полу, прижимаясь щекой к холодному металлу, отставив задницу, расставив колени. Падаван даже не замечал своих слез, текущих из глаз, но прекрасно чувствовал холод пола и жар горящих полос на теле. Кеноби поджал ягодицы, когда удар пришелся на них, а через секунду новый удар заставил его содрогнуться, закричать, срывая голос, и кончить. Так, без помощи рук или члена в заднице. Просто – удар. Импровизированная «плеть» краем задела поджавшиеся яички, и это стало финалом для падавана.
Он лежал, тихо всхлипывая и хныча время от времени, понимая, что это еще не конец. В том смысле, что еще ничего не закончилось. И правильно думал: не прошло и нескольких минут, как его рывком за волосы заставили выпрямиться.
- Я смотрю, тебе это понравилось. – Квай-Гон легко расшнуровал одной рукой свои штаны, позволяя налитому возбужденному члену высвободиться. Размер у джедая был… впечатляющий. О таких любовники рассказывают громко, не скупаясь на эпитеты, и меряют в локтях. Оби-Вану некому было рассказывать о члене учителя. – Соси.
Кеноби приоткрыл рот, обхватывая головку губами, начиная ее потирать языком, слизывая терпкую смазку, раздразнивая дырочку уретры. Он уже настроился на что-то спокойное, но Джинн снова не позволил делать так, как хочется. Он надавил на затылок расслабившегося ученика, Оби-Ван распахнул глаза от столь резкого действия.
-Я сказал тебе сосать, а не расслабляться.
Падаван единственное, что мог делать – это иногда дышать. Квай-Гон загонял свой член глубоко в горло Кеноби, задерживался на долгих несколько секунд, и резко отстранял от себя ученика. Вязкая слюна ниточками тянулась от блестящего ствола органа к губам Оби-Вана, который тяжело и судорожно дышал. Он пытался просить прекратить, но тогда Джинн начинал вбиваться в его рот быстро, резко, шепча какие-то грубости, больно хватая за волосы.
Все это было бы действительно жестоко, если бы не тот факт, что у Кеноби опять стоял. Когда «экзекуция» прекратилась, Квай-Гон отстранился от падавана, наклонился, дергая его, заставляя его подняться на ноги. Он не собирался испытывать хоть какие-то неудобства, поэтому перекинул своего любовника через откинутую переборку, за которой наблюдалось расплавленное месиво из поврежденных проводов.
Оби-Ван почувствовал, что острая грань уперлась ему в живот, стоило бы только неаккуратно дернуть, как на животе точно останется порез. Но Джинн дергать не собирался. Джинн собирался жестко трахать своего ученика.
***
Задницу жгло. Казалось, это был не член, а раскаленный кол. Конечно, Оби-Ван уже был разработан, и хорошо разработан, но в этот раз джедай даже не попробовал использовать смазку. Он ее и не искал. Так, плюнул на пальцы, провел по члену, и тут же вставил.
Несмотря на то, что Кеноби было больно, он чувствовал каждое движение огромного органа, он чувствовал, как скребет острый край переборки живот, почти до крови содрав кожу. Он это чувствовал.
И уже кончил два раза. Третий оргазм приближался медленно, падаван беззвучно плакал, даже не надеясь, что разрядка придет. Джин начал двигаться быстрее, и вскоре хрипло зарычав, кончил внутрь своего ученика, болезненно сжимая пальцы на его бедрах. Оби-Ван излился следом, оргазм был какой-то опустошающий, уже даже неприятный, но был. Квай-Гон отстранился, и молодой человек сполз на пол, больно ударяясь стертыми коленями.
Джинн был поистине его мастером. А он, Кеноби, был поистине его учеником.
Не могло не радовать, Ситхи выеби эту Республику.
Автор: Ушастая Сова
Редактор: Ксавьер Ульрих
Фэндом: Star Wars
Пейринг: Квай-Гон Джинн/Ови-Ван Кеноби
Рейтинг: NC-17 (а то и 21)
Размер: мини
Статус: закончен
Предупреждение: бессмысленный и беспощадный PVP. Простите за бестактность и ужасное исполнение. Я старалась. Очень старалась. Похвалите меня. А еще там намек на BDSM, но я не в Теме, поэтому…
От автора: Я пишу на эмоциях. На каких-то своих, личных, эмоциях. Я готова принять бич критики на свою спину, какашки в комментариях и игнор на дневник.
*используй силу, Люк ©
читать дальше- Оби-Ван, расслабься. – Джедай подошел к своему падавану и коснулся его. Даже через тонкую шерсть ученической робы можно было прочувствовать то, насколько угловатое и острое плечо у Кеноби. Под указательным и безымянным пальцами ощущалась выпирающая ключица, под большим – бьющаяся жила на шее. Квай-Гон неосознанно погладил ее. Молодой человек вздрогнул и поднял на учителя светлые глаза.
Их отношения зашли слишком далеко, чтобы их можно было легко отвергнуть, но и не достигли того уровня, когда любые действия основаны на личном опыте и не приносят неудобства. Оби-Ван был прекрасным учеником, яркой личностью, немного непоседливым юнцом, но это не мешало ему быть горячим любовником. Можно было сколько угодно разграничивать социальные роли, но это было похоже на попытку сделать невозможное: одновременно быть падаваном и возлюбленным, забывая каждую ночь о том, что это же есть приемлемое поведение.
Это совершенно неправильно, неправильно и нелогично, но Джинн не помнил, когда последний раз следовал правилам и логике.
Каждую ночь Оби-Ван из примерного ученика превращается в почти что умелую проститутку из самого дорогого борделя. Не знай Квай-Гон, что Кеноби учился всю свою сознательную жизнь у джедаев, он бы с уверенностью сказал, что молодой человек только и познавал, как надо правильно отдаваться мужчине.
Джинн любил целоваться неспешно, пробуя на вкус, смакуя, пытаясь войти в гармонию с собой и своими желаниями; Оби-Ван же отвечал напором, страстью и желанием внести немного хаоса. Это было не по кодексу, но, когда они начинали целоваться, «джедай» и «падаван» оставались вовне, за выдуманными дверьми.
Кажется, что с той разницей в возрасте, что была между ними, они должны были чувствовать свою любовь по-разному. Так оно и было, на самом деле. Кеноби казалось, что чувство будет вечным, как будет вечной и их жизнь, не законченная смертью. И словно этой вечности ему было мало, так он желал насытиться своим учителем. Будто все завтра заканчивается. В нем не было усталости и, может, если бы Джинн ему разрешил, он бы вел себя как обычный влюбленный мальчишка. Но Джинн ему не позволял, пытаясь перенести хоть немного их официальных отношений внутрь их мира. Квай-Гон хотел, чтобы разрыв между той жизнью, что была доступна Ордену и Республике, и той, что была доступна только им двоим, был не настолько огромен.
Джедай жил не то, чтобы одним днем, но ощущал, как быстро течет время. Он не хотел спешить, поддаваясь чувству любви, он хотел жить, а не урывать мгновения.
Понимание жизни было единственным вопросом, после социальной принадлежности, в котором Оби-Ван и Джинн не сходились во мнениях.
Кеноби развернулся, смотря на учителя чистыми голубыми глазами, ожидая его следующих действий. Он еще не научился распознавать то состояние учителя, когда он совсем не против заняться немного другим обучением своего падавана. Квай-Гон изучал лицо своего возлюбленного несколько минут, а потом наклонился, желая поцеловать искусанные припухшие губы.
Раздался звук вызова, Оби-Ван вздрогнул и резко отстранился. Его всегда смущало то, что однажды кто-нибудь узнает об их плотской связи с учителем. Сам учитель об этом не особо задумывался. Он подошел к портативному передатчику и нажал кнопку ответа.
-Док для вашего корабля будет готов через двадцать часов. – Раздался механический голос. – Просим прощения за задержку и ожидание. Спасибо.
Джедаю захотелось рассмеяться. Они с Кеноби заперты на корабле почти на сутки. Вдвоем. Без возможности каких-то встреч или неожиданных гостей. Это было забавно с учетом того, что до этого их жизнь состояла сплошь из погонь, спонтанно вырванных часов сна и стычек, проходивших как в космосе, так и на твердой (а порой и не очень) земле. Они привыкли жить в диком безудержном ритме, не останавливаясь порой даже для того, чтобы вспомнить одну из заповедей – нет эмоций, есть покой. Покоя не было. Совершенно.
И вдруг – благодать, двадцать четыре часа вдвоем: без поисков, без боев, без напряжения. Без ожидания чего-то опасного. Без команд.
Хотя, про команды стоило подумать.
***
Иногда на Джинна находило. Ну, как сказать, находило. Он понимал, что Оби-Ван и сам был не против. Сладкий мальчик умел подчиняться красиво, а Квай-Гону нравилось его красиво подчинять. И да, на то время, когда они надевали эти маски, Кеноби становился именно сладким мальчиком. И никак иначе.
Джедай провел ладонью по щеке падавана в странном подобии ласки: для обычной нежности касание было слишком сильным, а для грубости не хватало страсти. Квай-Гон сжал пальцы на подбородке своего мальчика, заставляя его вскинуть голову, попытался поймать взгляд. Его не было, Кеноби принял условия их новой игры, становясь личной игрушкой своего учителя. Который просто не мог отказаться от этого, пусть это и казалось сублимацией, нарушением кодекса и морали.
Джинн умел и хотел подчинять. Даже такого, покладистого с виду, падавана. На этот раз Квай-Гон сжимает челюсть ученика, фиксируя и не давая вырваться, и целует. В прошлый раз Оби-Ван прокусил ему губу, в этот джедай ему уже не позволил. Хотя прекрасно знал, что падаван придумает что-то еще.
- Раздевайся.
Кеноби вздрогнул от этих слов, произнесенных стальным тоном. Вздрогнул, но даже не подумал подчиниться. На этот раз рука Квай-Гона оказалась на его горле и нет, не просто касалась. Пальцы сжались так, что Оби-Ван задохнулся, вцепляясь в запястье учителя. Отцепить руку не получилось, пальцы только сильнее сжались, заставляя молодого человека захрипеть. Он уже подумал, что Джинн удушит его, но нет. Стоило только джедаю отпустить свою жертву, как Кеноби рухнул на пол, шумно и судорожно вздыхая, ощупывая горло. Останутся синяки, это точно.
Оби-Ван понимал, что сейчас нет слова «грань». У них никогда не было стоп-слова, так как они обычно не разговаривали о сексе, и, если игра перейдет все доступные пределы, он не сможет остановить учителя. Все находится только в его руках.
Сейчас падаван зависим от него, как никогда. Даже во время сражения он не настолько доверяет Квай-Гону, как в данный момент.
Сапог упирается в плечо, резкое движение, боль. Кеноби уже лежит на спине, в страхе смотря на своего учителя, который прижимает его ногой к полу. Оби-Ван только через секунду понимает, что его руки сложены на груди в почти молящем жесте – неосознанном и беззащитном.
- Повторить?
Падаван только усиленно машет головой. Нет, повторять не нужно. Он разденется. Нога прекращает давление на плечо, теперь Джинн просто возвышается над своим учеником, который даже подняться боится без приказа. Но, все-таки, пересиливает себя и встает на колени. Жесткий и холодный пол чувствуется сильнее, чем обычно. Хотя, даже во время падения, он был не так явен. Сейчас же словно все вокруг пытается доставить Кеноби боль.
Он быстро стягивает робу, развязывает штаны, постоянно путаясь в веревочках.
Кстати, о веревочках. В руке Квай-Гона был провод, предназначенный для замены сгоревшего. Не далее, как вчера во внешнюю турель вскользь попали, после чего большая часть электроники расплавилась. В том числе расплавились и провода. Падаван чуть не заскулил, представляя, что может Джинн придумать. Только бы больше не накидывал петель на горло и не душил. Оби-Ван уже было собирался встать и стянуть штаны, как насмешливый и злой голос произнес:
- Нет, на коленях ты мне нравишься больше.
Кеноби опустил голову, смотря на серый металл пола. Он теперь уже боялся и голову поднять, ожидая увидеть в любимых голубых глазах жесткие и жестокие огоньки. Хотя, на серый металл тоже не получилось смотреть долго: на глаза попалась собственная эрекция. Оби-Ван съежился сильнее, обхватывая себя руками за плечи.
Молчание продолжалось с минуту, если не больше. Квай-Гону порой не надо было прикладывать силы, чтобы заставить страдать. Ожидание было хуже удавки.
Мягкая поступь вокруг жертвы. Звук шагов замирает за спиной падавана. Теперь Кеноби знает, что придумал учитель.
***
Руки были так плотно связаны за спиной, что, казалось, вывернуться из плечевых суставов. Гибкость, полученная за много лет тренировок, позволяла находиться в таком, мягко говоря, незавидном положении. Нет, Джинн решил, что удушение – не то, что он хочет сегодня. Сегодня сладкий мальчик покоряется ему без особого труда. Руки были связаны до локтей тонким проводом для обеспечения связи. Тонкий жгут впивался в кожу, принося, наверняка, много неприятных ощущений. Оби-Ван был напряжен: его мышцы были натянуты, как струны; пальцы сжаты в кулаки. Иногда он вздрагивал, пытаясь освободиться, и это, конечно, у него не получалось.
- Ты сам себе причиняешь боль. – Насмешливо сказал мужчина, наблюдая за тщетными попытками освободиться. Кеноби злобно посмотрел через плечо. – Каково тебе быть плененным?
- Я даже это выдержу. – Злобно ответил падаван, облизывая пересохшие губы. – Все ваши манипуляции – бесполезны.
- Даже такие? – С усмешкой спросил Квай-Гон, наклоняясь и дергая руки ученика вверх. Вой боли разнесся по всему отсеку, разбиваясь о стальные переборки. Джинн наслаждался бессилием Оби-Вана, его сиплым, судорожным дыханием, дрожью. – Или ты хочешь, чтобы я нашел еще один провод и отхлестал им? Поверь мне, это будет больно. Я думаю, что, если хорошенько возьмусь за тебя, ты не восстановишься и через неделю. Этого хочешь?
- Нет… - Через несколько секунд сказал Кеноби. Ему было холодно, болели колени, сбитые о жесткий пол, но падаван даже и не думал просить о чем-то. – Не хочу.
Но зря он это сказал. Первые полосы легли через плечи и руки, почти не задевая спину. А потом Квай-Гон разошелся. Он безжалостно стегал своего ученика: по спине, рукам, заднице и ногам. Это не было показательной поркой – это было настоящим наказанием. Оби-Ван сначала шипел, потом хныкал, потом кричал, потом умолял.
Проблема была в том, что каждый удар приближал его к экстазу. Он уже лежал грудью на полу, прижимаясь щекой к холодному металлу, отставив задницу, расставив колени. Падаван даже не замечал своих слез, текущих из глаз, но прекрасно чувствовал холод пола и жар горящих полос на теле. Кеноби поджал ягодицы, когда удар пришелся на них, а через секунду новый удар заставил его содрогнуться, закричать, срывая голос, и кончить. Так, без помощи рук или члена в заднице. Просто – удар. Импровизированная «плеть» краем задела поджавшиеся яички, и это стало финалом для падавана.
Он лежал, тихо всхлипывая и хныча время от времени, понимая, что это еще не конец. В том смысле, что еще ничего не закончилось. И правильно думал: не прошло и нескольких минут, как его рывком за волосы заставили выпрямиться.
- Я смотрю, тебе это понравилось. – Квай-Гон легко расшнуровал одной рукой свои штаны, позволяя налитому возбужденному члену высвободиться. Размер у джедая был… впечатляющий. О таких любовники рассказывают громко, не скупаясь на эпитеты, и меряют в локтях. Оби-Вану некому было рассказывать о члене учителя. – Соси.
Кеноби приоткрыл рот, обхватывая головку губами, начиная ее потирать языком, слизывая терпкую смазку, раздразнивая дырочку уретры. Он уже настроился на что-то спокойное, но Джинн снова не позволил делать так, как хочется. Он надавил на затылок расслабившегося ученика, Оби-Ван распахнул глаза от столь резкого действия.
-Я сказал тебе сосать, а не расслабляться.
Падаван единственное, что мог делать – это иногда дышать. Квай-Гон загонял свой член глубоко в горло Кеноби, задерживался на долгих несколько секунд, и резко отстранял от себя ученика. Вязкая слюна ниточками тянулась от блестящего ствола органа к губам Оби-Вана, который тяжело и судорожно дышал. Он пытался просить прекратить, но тогда Джинн начинал вбиваться в его рот быстро, резко, шепча какие-то грубости, больно хватая за волосы.
Все это было бы действительно жестоко, если бы не тот факт, что у Кеноби опять стоял. Когда «экзекуция» прекратилась, Квай-Гон отстранился от падавана, наклонился, дергая его, заставляя его подняться на ноги. Он не собирался испытывать хоть какие-то неудобства, поэтому перекинул своего любовника через откинутую переборку, за которой наблюдалось расплавленное месиво из поврежденных проводов.
Оби-Ван почувствовал, что острая грань уперлась ему в живот, стоило бы только неаккуратно дернуть, как на животе точно останется порез. Но Джинн дергать не собирался. Джинн собирался жестко трахать своего ученика.
***
Задницу жгло. Казалось, это был не член, а раскаленный кол. Конечно, Оби-Ван уже был разработан, и хорошо разработан, но в этот раз джедай даже не попробовал использовать смазку. Он ее и не искал. Так, плюнул на пальцы, провел по члену, и тут же вставил.
Несмотря на то, что Кеноби было больно, он чувствовал каждое движение огромного органа, он чувствовал, как скребет острый край переборки живот, почти до крови содрав кожу. Он это чувствовал.
И уже кончил два раза. Третий оргазм приближался медленно, падаван беззвучно плакал, даже не надеясь, что разрядка придет. Джин начал двигаться быстрее, и вскоре хрипло зарычав, кончил внутрь своего ученика, болезненно сжимая пальцы на его бедрах. Оби-Ван излился следом, оргазм был какой-то опустошающий, уже даже неприятный, но был. Квай-Гон отстранился, и молодой человек сполз на пол, больно ударяясь стертыми коленями.
Джинн был поистине его мастером. А он, Кеноби, был поистине его учеником.
Не могло не радовать, Ситхи выеби эту Республику.
