***

[star-slash]

о, Великая Сила, пусть будет без названия, потому как зарисовочное.
Пейринг: Дарт Вейдер/Люк Скайуокер
Рейтинг: PG с плюсом за домыслы
Размер: мини
от автора: меня удивляет то, что по ним так мало пишут, ну тут-то я и взялся...


На высокую площадку перед панорамным стеклом льется голубоватый свет, и нельзя понять, откуда он. Спутников-лун у планеты нет, кроме недостроенной Звезды Смерти, и, кажется, так светиться могут армады имперского флота. С поверхности Эндоры это свечение никогда не увидеть, но не почувствовать его близость нельзя, столько мощи сосредоточено в нем…
«Столько мощи сосредоточено в нем? Столько мощи сосредоточено в тебе, Энакин Скайуокер, отец.»
- Вы слишком часто думаете о юном джедае, лорд Вейдер, пора сократить обороты.
- Я переведу его на нашу сторону и думаю о нем столько, сколько необходимо для эффективности дальнейших действий…
- Я сказал, что вы думаете о нем слишком много. Будьте добры использовать свое время на более полезные занятия, нежели разглядывание молодого Скайуокера, каким бы приятным или важным вам ни казалось последнее, вы меня услышали, лорд?
Трансляция мыслей, которая наладилась у Учителя со всеми подчиненными, немного раздражает, потому что, сколько блоков на сознание я ни ставил, видимо, все это было без толку. Самое же неприятное то, что в данный момент я размышляю над тем, как еще закрыть нашу линию связи с Эндорой – мальчишка что-то во мне перебил, и я даже предполагать не хочу, что именно.
- Да, Император.
Учитель разворачивается в своем кресле ко мне спиной, и я понимаю, что могу идти. Неторопливо, выметая плащом ступеньки, спускаюсь по лестнице из залы. Мне даже немного жаль, что сын увидит только черную оболочку меня, тогда как в своем взгляде я чувствую силу, в своем теле – надрывную, циркулирующую вдвойне быстро Силу Темной стороны, мой вид представляет только жалкую часть того, что я могу предложить ему. Для меня было странно узнать то, что Скайуокер был впечатлен мной еще задолго до нашей встречи. Я не могу впечатлять, я могу только уничтожать, вселять страх, ненависть, причинять боль, но не просто впечатлять, а у парнишки подогнулись колени от одного моего вида – я слишком хорошо знаю страх, чтобы понимать, что это был не он.
«Люк, Люк, Люк… иди ко мне, иди сам, ты должен быть со мной, так начертано…»
Я часами просиживаю в личной камере с закрытыми глазами, связываясь с ним, перетягивая его все ближе к черте между двумя Силами, но у него в голове вьется одно и то же: «Оби-Ван, Йода, Йода, Учитель, Лея, ни за что…» И во мне вспыхивает ярость, тяжелая, сотни раз переваренная под черными одеяниями; особенно Кеноби все было мало, джедай покусился на слишком многое, и слишком многое ему удалось прибрать к рукам.
Я смотрю на образ юного Скайуокера, джедая – сомнений в том, что он джедай, у меня уже нет – и думаю о том, придется ли нам сражаться один на один. Смотрю на его волевой подбородок, высокий упрямый лоб, чистые серьезные глаза и понимаю – придется, понимаю и то, что у нас равные шансы на победу.
«Признай мощь Темной стороны, Люк, признай ее превосходство над тем, что ты знал до этого.»
«Я заберу тебя с собой, отец, или ни один из нас не выйдет живым, я клянусь.»
Наши споры проходят уже независимо от нас, связь крепнет с каждым днем, а еще более – с каждой ночью, и я знаю, что он подкашивает мою уверенность, а я питаю его упрямство; и все это – не на пользу Императору, но я позволяю Скайуокеру и себе все, чего позволять не должен. Так неудивительно то, что Учитель отслеживает каждый наш контакт дословно, но ему не понять, что происходит, потому что он не бывал на месте Люка, для которого, вероятно, каждое мое слово, каждый мой вздох несет какую-то закодированную информацию – я чувствую это.
А мальчишка горит от каждого соприкосновения наших сознаний. Это странно, что он тянется ко мне, что он прикрывает глаза, когда чувствует меня, что он дышит ровно вдвое чаще меня, но идеально в мой такт.
«Ты не такой, как я, отец.»
У него все внутри дрожало, когда мы увиделись впервые и до того, как мы пустили в ход световые мечи, им овладело чувство, очень похожее на… эйфорию? Я знал, что такое бывает, чисто теоретически, но я не могу представить этого, и тем более не может быть, чтобы я вселял подобные ощущения, это абсурдно. Но я не могу отрицать очевидного – ему нравится быть близким ко мне, ему нравится чувствовать не враждебную власть над собой… но все это слишком неясно для меня, слишком невозможно. Скайуокер слишком горяч.
До его появления я не мог задуматься о том, что Темная сторона использует человеческие чувства, но, в то же время, гасит их, потому что я не ощущаю того огня, что течет в крови Люка – только от его слов вспыхивает и тлеет что-то, чему я не могу дать имени, чему я не должен давать имени.
Великая Сила, если этот огонь отдать на служение Императору, Скайуокер будет величайшим из всех, его мастерство станет никому не подвластно, даже мне, даже Учителю… мы будем повержены этим мальчиком, и никогда Вселенная не вспомнит наших имен в блеске славы нового повелителя ситхов.
Но он не желает этого понять.
«Я приду, отец, я приду, но не к тебе, а за тобой, ты слышишь меня? Я приду только за тобой.»
Я молчу, только размеренно дышу, а он плавится в собственном пламени, и мне становится несвободно и жарко оттого, что мой хрип значит для него так много.


- Люк! Эй, Люк, дружище!
Его ощутимо потрясли за плечо, и Люк вынырнул из сна, тяжело глотая воздух, блестящими темными глазами вглядываясь в лицо Хана. По виску у Скайуокера скатилась капелька пота, губы пересохли, и, кажется, он хотел что-то сказать, но не мог.
- Кошмар? – Соло понимающе поморщился и, в ответ на судорожный кивок Люка, потрепал его по волосам, - Ну ладно, успокаивайся, это просто сон.
«Он здесь, он – прямо здесь,» - заныло у Люка в мыслях, и стало страшно оттого, что он ждал этого. Но никому, кроме него самого, об этом ожидании знать не стоило.
Никому, кроме Вейдера; хотя тот, кажется, знал уже куда больше.