"Источник вашего смеха", для Fujin!!

[star-slash]

Название: Источник вашего смеха.

Автор: маленький самурай.

Пейринг: Анакин/Оби-Ван.

Рейтинг: PG-13.

Жанр: романс/драма.

Саммари: Я вижу источник вашего смеха – увидеть его нетрудно, потому что вы простодушны. Вижу источник моих слёз. (с) Поль Элюар

Написано для Fujin!!, которая хотела: Анакин/Оби Ван. Не юмор, не стеб.



Предупреждение автора: как такового слэша здесь нет. Возможно, это AU.

Последнее предупреждение автора: я собиралась делать перевод, но по указанным параметрам ничего стоящего подобрано не было. Поэтому был написан авторский фик. Прощу прощения.





Когда человеку целых двенадцать лет, он начинает понимать, что мир немного больше, немного глубже и немного сложнее, чем он считал раньше. И вопросы сыплются из него, как из дырявого мешка.



- Слушай, Оби-Ван, - задумчиво спросил я, повертев в руках очередную деталь, - А каким образом действует лазерный меч?



- Что значит – каким образом? – он удивлённо покосился на меня. Мы пытались починить тренировочный космолёт. Точнее, я чинил, а Оби-Ван пытался, - Ты что, хочешь сказать, что не разобрался в его устройстве, юный технический гений? Кстати, ко мне следует обращаться на вы.



- Извините. Но я и правда не разобрался, - неохотно возразил я. Мне и самому было досадно это признавать, но лазерный меч в некотором роде оставался для меня загадкой.



- Ну, хорошо. Здесь всё устроено довольно примитивно. Внутри конструкции стоит несколько оптических линз, - я хотел, было, с наивным лицом спросить, выпуклых или вогнутых, да передумал. Хватит с него. Он совершенно ничего не понимает в подобных вещах. Ну совсем. Я нетерпеливо наморщил лоб.



- Я не болван, Учитель. Это всё понятно. Я имею в виду… Что такое лазер? Это вид излучения, попросту говоря, сконцентрированный в нужной пропорции частицы. Тогда каким образом при дуэли на лазерных мечах потоки частиц не проходят друг через друга, а сталкиваются?



- Спасибо за краткую лекцию, - язвительно заметил он и смахнул пот со лба, свободной рукой вкручивая гайку. Однако явно обрадовался тому, что технические подробности дела мне объяснять не нужно, - Но здесь всё намного проще. Это Сила.



- А здесь-то она при чём? – застонал я. Не то чтобы я был против Силы, или она мне так уж категорически не нравилась. Просто странно чувствовать, что все твои действия подчинены каким-то законам, и с этим ничего нельзя поделать. Никто не накажет тебя, если ты допустишь промах. Но джедай не может допустить промах. Он поступает правильно даже тогда, когда ошибается.



- Человек, не имеющий отношения к Силе, не сможет контролировать лазерный меч. Он слушается только Силу. Сила даёт ему некий внутренний стержень. Поэтому «потоки частиц», как ты их мило назвал, сталкиваются, а не проходят друг через друга. Это – одно из того немногого, что я усвоил с лекций Учителя Квай-Гона.



Пока он пытался активировать двигатель, у меня в голове уже созрел новый вопрос.



- Вы так сильно любили Учителя Квай-Гона? – детальки в его ладонях звякнули, но он тут же взял себя в руки. Сколько раз я уже становился свидетелем подобным сценам? Стоит кому-то в его присутствии сказать хоть слово о Квай-Гоне. Вздрагивает-замирает-уходит в себя-берёт себя в руки-мать его улыбается. Чему тут улыбаться? Тоже мне. Нашлось олицетворение безмятежности. Думает, самый взрослый, да?



- Разумеется, - ровным, доброжелательным голосом хорошо сделанного робота ответил он, - Учитель Квай-Гон научил меня почти всему, что я знаю. Это ведь благодаря ему тебя удалось спасти с Татуина. Он был настоящим джедаем.



«Не то что некоторые», - эти слова так и вертятся у меня на языке, но вслух я их не произношу. Ты такой хороший, Оби-Ван. Вот только вот ты отнюдь не «настоящий джедай».



Мне так кажется, ты вообще никогда не хотел им быть.









Когда человеку всего четырнадцать, он начинает задумываться о смысле жизни. Человек начинает понимать, что воображаемое очень часто расходится с действительностью. Смысл жизни пугает его, и вопросы становятся некой мешаниной пафоса с суевериями.



- Оби-Ван, - протянул я, силясь отдышаться. Он проводил очередную тренировку на деревянных мечах, а я уже ничего не соображал от недостатка воздуха. Пот катился по лбу – хотелось бы сказать, что бисеринками. Так где-то даже было написано: «… и пот бисеринками скатывался по его лицу». Да вот только настоящий пот никогда не скатывается бисеринками. Вместо этого он капает с бровей на глаза, закрывает всю видимость, а если облизнуть нижнюю губу – привкус крови. Я-то знаю, - Зачем мы умираем?



- Вопросики у тебя, - он легко отмахнулся от моей пустяковой атаки и вспрыгнул на ступеньку выше, - Мы умираем, чтобы другие после нас получили Силу. Не понимаешь? – я покачал головой и с трудом увёл удар в пах. Вдруг подумалось, что если бы я дрался с настоящим противником, то ходить бы мне калекой, - Ну смотри. Пока мы живём, мы пользуемся Силой многих поколений джедаев до нас. Согласись, это преимущество, и оно дано далеко не всем. Взамен мы обращаемся в Силу, когда умираем. И другие пользуются ей, - отросшие волосы всё время падали ему на глаза, а смахнуть их всё не получалось. Я посмотрел, как он мучается, наконец сжалился, протянул руку… Заработал предупредительный удар ногой в живот.



- А ситхи? – прохрипел я, скорчившись на полу и отчаянно хватаясь за воздух. Он опустился рядом на корточки и протянул мне руку, предлагая помощь. А мне не нужна была его помощь. Я гордо вскинул подбородок и кое-как поднялся сам. За что и поплатился – комната поплыла перед глазами, а внутри всё горело так, как будто я наглотался жидкого огня, - Ситхи тоже могут использовать Силу, в которую обращаются джедаи?



- Могут.



- Это нечестно, - набрав в грудь побольше воздуха, я бросился вперёд, - Получается, у них в два раза больше возможностей.



Этот выпад он даже не воспринял всерьёз, с усмешкой подпрыгнув над моим мечом. Опускаясь же, чуть не рассёк мне бровь – хорошо, что я инстинктивно отстранился. Было обидно и больно. Но всё-таки больше обидно.



- Знаешь, я думаю, что после смерти тебе уже будет всё равно, - предположил он, ожидая, пока я приду в себя настолько, что смогу продолжить. Как же он меня бесил. Эти его вечные снисходительные улыбки, беззлобные, но оттого не менее обидные шутки… Он никогда, вообще никогда не показывал настоящих эмоций. Чёртов джедай. Чёртова машина, запрограммированная на доброжелательность и миролюбивые поступки. Я в отчаянии рубанул мечом плашмя. Не попал. Так мало того, что не попал. Он ещё и меч у меня из рук выбил, причем с таким лицом, как будто мог сделать это ещё в прошлом тысячелетии, только вот ему было любопытно, чем это всё закончится. С другой стороны, - это я додумал, уже будучи прижатым к полу обеими мечами сразу – с другой стороны, может, и хорошо, что он это сделал. Ещё пара минут – и я сам бы сдался.



Он даже к полу меня прижал, сохраняя аккуратную личную дистанцию. Я обречённо вздохнул, пытаясь обратить ярость в Силу, но от него хрен что-нибудь скроешь. Как же, как же. Он же типа самый крутой.



- Меня не победить ненавистью, гневом или страхом, - он разочарованно покачал головой. Тренировка была окончена, я в очередной раз выставил себя полным кретином – короче, жизнь прекрасна и удивительна, - Впрочем, мы уже говорили об этом.



- Хотелось бы мне вас хоть когда-нибудь победить, Учитель, - я снова вздохнул. В общем-то, я знал, что мне следовало ради этого сделать. Стать отстраненным, равнодушным, мирным и спокойным. Я б его одной левой. Беда в том, что в ближайшем будущем мне это не грозит.



- Никогда так не говори, Эни, - он посмотрел на меня с некоей долей осуждения, сел рядом и протянул полотенце, - Желания людей, обладающий Силой, имеют дурное обыкновение исполняться.



- Что может быть дурного в исполнении наших желаний? – удивился я, вытерев лицо и подтянув колено к груди. Положил на него подбородок, задумался. Думать не хотелось. Хотелось спать. Но нам так редко удавалось нормально поговорить, без всяких этих его учительских штучек. То есть, конечно, я всегда мог задать ему вопрос и рассчитывать на ответ, но… Ответы тоже бывают разными.



- Никогда не знаешь, какой стороной может повернуться самое безобидное из них. Мне когда-то тоже захотелось стать Учителем, - ну, всё ясно, аудиенция окончена. Как он меня достал своими воспоминаниями.



Как

Же

Он

Ме-

Ня

До-

Стал.



- У тебя стали лучше получаться блоки, Падаван. Но твои эмоции не оставляют тебе шансов на победу. Шёл бы ты в душ.



Я кивнул, поднялся с пола, поклонился и направился к раздевалке. «Никогда не говори так, Эни». Эни?! Что за… Я не ребенок. Мог и запомнить, что я не люблю, когда меня так называют.



Самый взрослый, однозначно. Сколько там тебе лет, Учитель? Сколько?



Не придумывайте себе взрослую жизнь. Она и так у вас будет.









Когда человеку – ого! – пятнадцать с половиной, он начинает ощущать некие физиологические неудобства. Не говоря уже о том, что он бьётся всеми частями тела об острые предметы, не спит ночами и рассеян до невозможности. Вопросы приобретают специфический характер и вслух не проговариваются, а только продумываются, просмаковываются в темноте спальни. Ведь задать такие вопросы вслух человек боится.



- Оби-Ван, - мы собирались мыться в этом несчастном бассейне, а краны не работали. Точнее, работали, но не те. Он сидел рядом и с любопытством наблюдал за моими действиями, - Почему джедаям запрещено иметь личные привязанности? – из седьмого крана слева полезла густая вонючая пена. Я в ужасе попытался завинтить кран обратно, но только усилил напор. Учитель помолчал и коротко рассмеялся.



- Я-то всё думал, когда же ты об этом спросишь. Вроде бы уже давно пора, - я немного покраснел, но всё можно было списать на горячий пар. А если нельзя, то он нашёл бы, на что списать. Мне стало как-то неуютно, но ведь я сам поднял эту тему, - На самом деле, джедаям не запрещено. Просто мало кто из нас может совмещать семью с предназначением, - он, видимо, решил, что всё стало сразу понятно. Вообще-то, должно было. Но не стало. Какой вопрос, такой и ответ. Дождавшись, пока он снимет верхнюю тунику и сделав вид, что я смотрю в другую сторону, я решил подобраться к теме поближе.



- А… разве для личных привязанностей обязательно нужно обзаводиться семьей? – это то же самое, что разговаривать о статистике смертей от взрывов, сидя прямо на мине.



- Вы ты о чём, - он стянул сапоги. Я всё-таки обернулся. Учитель ехидно улыбался со скамьи, развязывая… Развязывая. Короче, пришлось разворачиваться обратно. Я похолодел при мысли, что сейчас придётся раздеваться самому, - Ну почему же. Можно и без семьи. Но тогда это не привязанность.



- Почему мы никогда об этом не говорили? – полюбопытствовал я, начав раздеваться. Тема беседы стала приобретать не такой уж и невинный оттенок.



- Потому что ты никогда об этом не спрашивал, - он пожал плечами, залезая в воду. Я разделся и запустил пальцы в волосы – чёрт, чёрт, чёрт… Но обернулся. Слава Богу, никаких комментариев он догадался не отпускать. Однако причина злила. Отчего бы мне вдруг… Не из-за него же, честное слово. Он же мой Учитель.



Ой ли?



Он улыбался. Лениво. Доброжелательно… Снисходительно. Бесит.



Как будто ему на всё в этой жизни – чисто ха-тьфу. Я не люблю, конечно, что настырно лезут в душу, раздирая там всё жадными грязными руками. Но когда он так улыбается, мне всё время чудится издевка. Неужели ему на всё наплевать? Не бывает. В такие моменты видно. Как он плохо притворяется – то ли он снимает маску, то ли просто смывает грим. Знает ли он об этом сам? Знает ли он хоть что-нибудь?



Я когда-то спросил у него: «Что бы вы делали, если бы не стали джедаем?» А он только усмехнулся. Говорит, не мог не стать. Если бы не стал – сказал бы. И мне больше нечего у него спросить. Что можно спросить у человека, который сам – один сплошной ответ на все вопросы? Он ведь даже не задумывается перед тем, как начать отвечать.



- Учитель? Вы только не смейтесь, - я приоткрываю глаза и подаюсь вперёд, - Вы вообще – живой?



- У тебя от горячей воды немного помутилось сознание, Падаван, - хмыкнул он. Я нахмурился – опять эти его дурацкие шуточки. Но он вдруг подплыл ко мне, поднял руку и поднёс к моим глазам. Запястье, набухшие в тепле дорожки вен. Где-то там. Внутри. Где-то там внутри – его жизнь. И всё то, из-за чего он отличается от других. И хочется рассечь эти вены к чёртовой матери. Чтобы он стал, наконец, человеком, - Смотри. Живее всех живых.



Может, он меня и убедил.









Когда человеку семнадцать, он начинает чувствовать себя старым. Умудрённым жизненным опытом и бесконечно усталым.



Ци-

Ни-

Ком.



Он перестаёт задавать вопросы – кому они нужны, эти вопросы?





- Анакин, - он чуть тронул меня за плечо и сразу же убрал руку, - Ты не болен?



- Нет, - я равнодушно отвернулся в стороны. Мы двигались к рубке управления. До момента отправления на Корускант предстояло завершить целых три миссии. И я так безумно устал.



- Ты перестал спрашивать, - заметил он, приложив руку к контрольному сканеру и подождав, пока закончится проверка. Я удивлённо поднял на него глаза – перестал спрашивать о чём? – но промолчал. Не хотелось ничего говорить. Я устал так, что даже не мог воспроизводить человеческую речь. Да и кроме того… Я слишком сильно стал от него зависеть. Это неудивительно, в общем, от кого же мне ещё зависеть, просто я становился старше, а ничего не менялось. Не то чтобы он со мной не считался. Просто он считался со мной так же, как и со всеми. А мне надоело быть на одном уровне с этими «всеми», которые знали его ещё хуже, чем я сам.



И тогда мне захотелось разорвать связь.



Ведь на самом деле он не хотел никого к себе привязывать. А я, сволочь такая, привязался. Причём так, что отвязать меня обратно невозможно, только оторвать. Вот я и пытаюсь. Я устал его ловить.



Я вообще устал. Я становлюсь циником? Какое слово странное. Похоже на цинк. Самый дорогой металл на планете, куда мы полетим. Элемент номер… О чём я?



Мы прошли зону контроля и, наконец, попали на борт.



- Если ты хочешь, можешь его вести. Я что-то устал, - он пожал плечами. Уступая мне место пилота. Я посмотрел на небо. Такое красное.



- Хорошо, - про небо решил промолчать, побоялся, что он решит, будто я совсем ополоумел и впал в детство. Я завёл двигатель, и тут он тронул меня за рукав.



- Какой ты всё-таки дурак, - почти разочарованно констатировал он, - Смотри, какое потрясающее небо. Тебя это вообще не трогает? – его бровь удивлённо взметнулась вверх. Я только усмехнулся – опять осечка. Ну ещё бы. Джедаи ценят красоту вообще и красоту природы в частности.



- Красивое, - согласился я, - Даже не верится, что всё это настоящее.



- Настоящее, конечно, - он пожал плечами, - в какой-то степени. В какой-то степени всё здесь настоящее. Но знаешь… - тут он опустил взгляд, а когда поднял его снова, что-то такое было… Жуткое. Вообще-то глаза у него светлые. А теперь.… Как будто мазут пролили, - … в последнее время я вообще не уверен относительно того, что всё это есть.



- То есть как? – я вывел корабль из атмосферы гиперскачком, и тёмные краски этого неба сменились холодным блеском далёких звёзд. Красиво прозвучало, правда? Я тоже так думаю. Наверное, всё это я тоже где-то читал…



- То есть так. Вот ты можешь однозначно, с уверенностью заявить, что всё вокруг тебя – подлинное?



Мы замолчали. Подлинное. Длинное слово, отрезками.



- Мы чувствуем, - уверенно заявил я, - Мы – есть.



- Мне это не приходило в голову, - сознался он и усмехнулся.



- Что именно?



- Что ты влюбился, - он равнодушно закрыл глаза. Я аж плюнуть захотел. Как будто ребус какой-то разгадал. Джедай… всё-таки настоящий. И когда он им стал? – Я прав?



- Может, и так.



А ты помучайся, Оби-Ван. Подумай. Я знаю, что ты не станешь, но оставь мне надежду на то, что ты пытаешься угадать, в кого я влюбился.



Влю-

Бил-

Ся.



Сам себя, значит. Настала моя очередь называть вещи чужими именами.





Знаешь, я вот думаю, мне всё же удалось тебя победить.



Разгадать причину твоего смеха.



Разгадка так близко…



Была.



Была ли?